Этот текст — о российской «спецоперации» в Украине, хотя и не пишется здесь о ней почти ничего. Пишется о вагонетке.
«Задаче о вагонетке», призванной дать вердикт, какие людские поступки аморальны, а какие — нет, в этом году исполнилось 55 лет.
Впервые ее изложила Филиппа Фут в работе, опубликованной в 1967 году.
Представьте себе, что по рельсам несется вагонетка. У нее на пути — пять человек. Вы стоите возле стрелки и можете направить вагонетку в тупик, однако в этом случае она также собьет человека — правда, уже только одного. Переводить стрелку или нет? Этот вариант задачи получил название «Тупик». Большинство людей отвечают, что переводить стрелку надо. Но рядышком с этим вариантом — вариант «Толстяк». Чтобы вагонетка не убила пятерых, стрелку не перевести. Вам можно сбросить с моста на рельсы перед вагонеткой толстяка, чтобы таким образом перегородить ей путь. Желающих сбросить толстяка и готовых оправдывать его убийство — куда меньше, хотя, как и в первом случае, речь идет о смерти одного человека во имя спасения нескольких.
Дэвид Эдмондс, автор книги «Убили бы вы толстяка?», отмечает, что с ситуациями, наподобие сформулированной Фут, люди сталкиваются довольно часто. Например, летом 1944 года Уинстон Черчилль успешно вводил в заблуждение немецкие войска, которые обстреливали Лондон снарядами «Фау-1». Хотя поначалу эти снаряды чуть не разбомбили Букингемский дворец, затем по псевдонаводкам двойных агентов они сыпались всё южнее и южнее от центра британской столицы. В результате были убиты около шести тысяч человек и уничтожены десятки тысяч домов на юге Лондона. Но бей снаряды по центру, ущерб мог оказаться еще больше. Поэтому Черчилль был доволен.
По сути он модифицировал учение Фомы Аквинского. Тот считал, что преднамеренное убийство никогда не может быть оправданным, но, если единственная возможность спасти людей — убить противника, это морально допустимо: мы — за самосохранение, а не за лишение кого-либо жизни, просто этого нельзя было избежать. В еще одной истории из Второй мировой войны британский торговый конвой был подбит немецкой подлодкой. Выжившие барахтались в воде. Но это не помешало британскому сторожевому кораблю сбросить бомбу, чтобы затопить подлодку, потенциально способную причинить еще много вреда, хотя было ясно: от взрыва утонут и несчастные соотечественники.
Это — «сопутствующий ущерб», он оправдывается.
А можно ли убить здорового и ни в чем не виновного человека, чтобы, забрав его почки, легкие и сердце, спасти пятерых тяжело больных?
Сама постановка такого вопроса вызывает отвращение.
Главное различие: в одном случае мы «перенаправляем» угрозу жизни, а в другом уничтожаем ее сами.
Сколько людей должна была спасти «спецоперация» в Украине? Сколько спасла или еще спасет? Во сколько раз число этих спасенных превышает число убитых (в том числе и «нациками», конечно, если воспользоваться языком соловьевоподобных)? Или будет превышать?
Без четких ответов на эти вопросы буксует «украинская вагонетка». Буксует, не становясь менее опасной. Плодит невосполнимый «сопутствующий ущерб».
Никто на Западе - как сейчас, так и 55 лет назад, - не изучает варианты, при которых наблюдающий за движением вагонетки сам прыгает под ее колеса. Жертвует только самим собой, никем другим.
Когда-то этот вариант мог бы стать одним из русских решений проблемы. «Отличие человека от животного состоит в том, что человек может покончить жизнь самоубийством», - писал Жан-Поль Сартр. Мог, но остался в прошлом этот вариант.
Этот текст — о российской «спецоперации» в Украине, хотя и не пишется здесь о ней почти ничего. Пишется о вагонетке.
«Задаче о вагонетке», призванной дать вердикт, какие людские поступки аморальны, а какие — нет, в этом году исполнилось 55 лет.
Впервые ее изложила Филиппа Фут в работе, опубликованной в 1967 году.
Представьте себе, что по рельсам несется вагонетка. У нее на пути — пять человек. Вы стоите возле стрелки и можете направить вагонетку в тупик, однако в этом случае она также собьет человека — правда, уже только одного. Переводить стрелку или нет? Этот вариант задачи получил название «Тупик». Большинство людей отвечают, что переводить стрелку надо. Но рядышком с этим вариантом — вариант «Толстяк». Чтобы вагонетка не убила пятерых, стрелку не перевести. Вам можно сбросить с моста на рельсы перед вагонеткой толстяка, чтобы таким образом перегородить ей путь. Желающих сбросить толстяка и готовых оправдывать его убийство — куда меньше, хотя, как и в первом случае, речь идет о смерти одного человека во имя спасения нескольких.
Дэвид Эдмондс, автор книги «Убили бы вы толстяка?», отмечает, что с ситуациями, наподобие сформулированной Фут, люди сталкиваются довольно часто. Например, летом 1944 года Уинстон Черчилль успешно вводил в заблуждение немецкие войска, которые обстреливали Лондон снарядами «Фау-1». Хотя поначалу эти снаряды чуть не разбомбили Букингемский дворец, затем по псевдонаводкам двойных агентов они сыпались всё южнее и южнее от центра британской столицы. В результате были убиты около шести тысяч человек и уничтожены десятки тысяч домов на юге Лондона. Но бей снаряды по центру, ущерб мог оказаться еще больше. Поэтому Черчилль был доволен.
По сути он модифицировал учение Фомы Аквинского. Тот считал, что преднамеренное убийство никогда не может быть оправданным, но, если единственная возможность спасти людей — убить противника, это морально допустимо: мы — за самосохранение, а не за лишение кого-либо жизни, просто этого нельзя было избежать. В еще одной истории из Второй мировой войны британский торговый конвой был подбит немецкой подлодкой. Выжившие барахтались в воде. Но это не помешало британскому сторожевому кораблю сбросить бомбу, чтобы затопить подлодку, потенциально способную причинить еще много вреда, хотя было ясно: от взрыва утонут и несчастные соотечественники.
Это — «сопутствующий ущерб», он оправдывается.
А можно ли убить здорового и ни в чем не виновного человека, чтобы, забрав его почки, легкие и сердце, спасти пятерых тяжело больных?
Сама постановка такого вопроса вызывает отвращение.
Главное различие: в одном случае мы «перенаправляем» угрозу жизни, а в другом уничтожаем ее сами.
Сколько людей должна была спасти «спецоперация» в Украине? Сколько спасла или еще спасет? Во сколько раз число этих спасенных превышает число убитых (в том числе и «нациками», конечно, если воспользоваться языком соловьевоподобных)? Или будет превышать?
Без четких ответов на эти вопросы буксует «украинская вагонетка». Буксует, не становясь менее опасной. Плодит невосполнимый «сопутствующий ущерб».
Никто на Западе - как сейчас, так и 55 лет назад, - не изучает варианты, при которых наблюдающий за движением вагонетки сам прыгает под ее колеса. Жертвует только самим собой, никем другим.
Когда-то этот вариант мог бы стать одним из русских решений проблемы. «Отличие человека от животного состоит в том, что человек может покончить жизнь самоубийством», - писал Жан-Поль Сартр. Мог, но остался в прошлом этот вариант.
BY Созерцатель
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides.
from cn
