🔴О своих впечатлениях он рассказал в интервью Флавио фон Витцлебену, передает корреспондент «ПолитНавигатора».
🗣«Вы должны понимать, что русские вкладывают миллиарды в восстановление этого региона. Все основные магистрали теперь расширены до четырех полос. Это не касается боковых дорог, там все выглядит, как во время войны.
🗣В Мариуполе ведутся масштабные строительные работы. Новые кварталы строятся с нуля. Это жилье для более, чем 40 тыс человек. В старых «хрущевках» везде новые окна, все заново оштукатурено. Но когда едешь в пригород, там все еще разрушенные крыши.
🗣И люди реагируют на это. У меня сложилось впечатление, что они чувствуют себя не угнетенными оккупационными силами, а свободными.
🗣Человек, который приедет на Донбасс, может очень быстро найти работу. Я разговаривал с инженером-строителем, который рассказал: «Я был в Польше в качестве беженца, но вернулся сразу, как закончились боевые действия. Здесь мне можно просто перейти улицу, и у меня будет предложение о работе, которая будет оплачиваться так же хорошо, как в Москве или даже лучше».
🗣Гражданская жизнь возвращается в города. Мариуполь был городом-призраком два года назад. А сейчас парикмахеры снова сидят перед своими салонами, курят и обсуждают новости. Кафе открылись, автомобильное движение вернулось.
🗣Я встречал многих людей, у которых родные были убиты на украинских территориях без объяснения причин. Некоторых арестовали, избили и подвергли жестокому обращению. И это не забыто населением. То, как Украина обращалась с русским меньшинством с востока, также приблизило этих людей к Москве», - рассказал Бааб.
🔴О своих впечатлениях он рассказал в интервью Флавио фон Витцлебену, передает корреспондент «ПолитНавигатора».
🗣«Вы должны понимать, что русские вкладывают миллиарды в восстановление этого региона. Все основные магистрали теперь расширены до четырех полос. Это не касается боковых дорог, там все выглядит, как во время войны.
🗣В Мариуполе ведутся масштабные строительные работы. Новые кварталы строятся с нуля. Это жилье для более, чем 40 тыс человек. В старых «хрущевках» везде новые окна, все заново оштукатурено. Но когда едешь в пригород, там все еще разрушенные крыши.
🗣И люди реагируют на это. У меня сложилось впечатление, что они чувствуют себя не угнетенными оккупационными силами, а свободными.
🗣Человек, который приедет на Донбасс, может очень быстро найти работу. Я разговаривал с инженером-строителем, который рассказал: «Я был в Польше в качестве беженца, но вернулся сразу, как закончились боевые действия. Здесь мне можно просто перейти улицу, и у меня будет предложение о работе, которая будет оплачиваться так же хорошо, как в Москве или даже лучше».
🗣Гражданская жизнь возвращается в города. Мариуполь был городом-призраком два года назад. А сейчас парикмахеры снова сидят перед своими салонами, курят и обсуждают новости. Кафе открылись, автомобильное движение вернулось.
🗣Я встречал многих людей, у которых родные были убиты на украинских территориях без объяснения причин. Некоторых арестовали, избили и подвергли жестокому обращению. И это не забыто населением. То, как Украина обращалась с русским меньшинством с востока, также приблизило этих людей к Москве», - рассказал Бааб.
Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from cn
