Сегодня активно обсуждается вопрос о том, каким будет мир после окончания пандемии, и, естественно, волнующий нас в первую очередь вопрос о том, какой будет Россия, что в ней изменится.
Нельзя не согласиться с мнением, высказанным Алексеем Пушковым, что нынешняя коронавирусная пандемия выявила слабость США и Евросоюза в противостоянии вирусу. Однако, так ли всё хорошо в России? Мы можем быть бесконечно благодарны нашим медикам, которые сегодня спасают жизни за зарплаты в 20–25 тыс. рублей, но не чиновникам, которые довели их до такого состояния. Кроме того, сопоставление статистики заболевших и смертей в России (если от нас власти ничего не скрывают), и скажем, в США, конечно, может служить некоторым основанием для оптимизма, но в то же время таит в себе серьёзную опасность – эта же статистика может стать основанием для самоуспокоенности власти.
Правящая элита может решить, что политика в области медицины была в целом верной, и продолжить оптимизацию, которая с успехом шла до декабря прошлого года. И большая опасность поствирусных изменений в России – в том, что подобная оптимизация не только будет идти полным ходом, но и значительно усилится.
При этом надо учитывать, что, по словам сопредседателя ОНФ Леонида Рошаля, «к оказанию массовой помощи населению страны мы не готовы. Оптимизация здравоохранения с сокращением кадров и медицинских учреждений также внесла свою лепту».
Да и сами действия властей, в авральном режиме исправляющих реальные промахи, часто оставляют желать лучшего. Так, сообщается о выселении, под предлогом развёртывания нового госпиталя для больных коронавирусом, государственного Научного центра психического здоровья (НЦПЗ) в Москве, или уникального Научно-исследовательского института охраны Материнства и Младенчества в Екатеринбурге. Как до такого мы могли докатиться. Неужели правда, что под оптимизацию попали прежде всего инфекционные больницы?
Аналогичная ситуация в области «цифровизации» образования. Несмотря на негативные отзывы преподавателей, студентов, школьников попробовавших на себе в период карантина «дистанционку», отдельные представители власти и адепты цифровизации продолжают трубить об успехах «инновационной» формы обучения и о скором обязательном переходе на неё. При этом оптимизаторы в сфере здравоохранения и образования напрочь отметают мнения профессионалов в этих областях.
Что лежит в основе оптимизации? Чисто бухгалтерский подход к делу: чем меньше врачей, учителей, преподавателей ВУЗов – тем меньше расходы. Естественно, что образование и здравоохранение, не дающие прибавочного продукта, с чисто бухгалтерской точки зрения являются убыточными. Но таковыми же являются и армия, и правоохранительная система. Может и их тоже оптимизировать, а ещё лучше – совсем распустить? Думаю, последствия подобной «оптимизации» очевидны для всех.
Уже сегодня профессию преподавателя в числе ряда других назвали умирающей. Но вот интересный пример другой профессии – депутат парламента. Главная задача любого депутата – не штамповать законопроекты, а выражать и защищать интересы определённых слоёв населения (именно поэтому парламент называется представительным органом). И если исходить из данной главной задачи, то профессию депутата можно с уверенностью назвать не умирающей, а давно умершей.
Сегодня активно обсуждается вопрос о том, каким будет мир после окончания пандемии, и, естественно, волнующий нас в первую очередь вопрос о том, какой будет Россия, что в ней изменится.
Нельзя не согласиться с мнением, высказанным Алексеем Пушковым, что нынешняя коронавирусная пандемия выявила слабость США и Евросоюза в противостоянии вирусу. Однако, так ли всё хорошо в России? Мы можем быть бесконечно благодарны нашим медикам, которые сегодня спасают жизни за зарплаты в 20–25 тыс. рублей, но не чиновникам, которые довели их до такого состояния. Кроме того, сопоставление статистики заболевших и смертей в России (если от нас власти ничего не скрывают), и скажем, в США, конечно, может служить некоторым основанием для оптимизма, но в то же время таит в себе серьёзную опасность – эта же статистика может стать основанием для самоуспокоенности власти.
Правящая элита может решить, что политика в области медицины была в целом верной, и продолжить оптимизацию, которая с успехом шла до декабря прошлого года. И большая опасность поствирусных изменений в России – в том, что подобная оптимизация не только будет идти полным ходом, но и значительно усилится.
При этом надо учитывать, что, по словам сопредседателя ОНФ Леонида Рошаля, «к оказанию массовой помощи населению страны мы не готовы. Оптимизация здравоохранения с сокращением кадров и медицинских учреждений также внесла свою лепту».
Да и сами действия властей, в авральном режиме исправляющих реальные промахи, часто оставляют желать лучшего. Так, сообщается о выселении, под предлогом развёртывания нового госпиталя для больных коронавирусом, государственного Научного центра психического здоровья (НЦПЗ) в Москве, или уникального Научно-исследовательского института охраны Материнства и Младенчества в Екатеринбурге. Как до такого мы могли докатиться. Неужели правда, что под оптимизацию попали прежде всего инфекционные больницы?
Аналогичная ситуация в области «цифровизации» образования. Несмотря на негативные отзывы преподавателей, студентов, школьников попробовавших на себе в период карантина «дистанционку», отдельные представители власти и адепты цифровизации продолжают трубить об успехах «инновационной» формы обучения и о скором обязательном переходе на неё. При этом оптимизаторы в сфере здравоохранения и образования напрочь отметают мнения профессионалов в этих областях.
Что лежит в основе оптимизации? Чисто бухгалтерский подход к делу: чем меньше врачей, учителей, преподавателей ВУЗов – тем меньше расходы. Естественно, что образование и здравоохранение, не дающие прибавочного продукта, с чисто бухгалтерской точки зрения являются убыточными. Но таковыми же являются и армия, и правоохранительная система. Может и их тоже оптимизировать, а ещё лучше – совсем распустить? Думаю, последствия подобной «оптимизации» очевидны для всех.
Уже сегодня профессию преподавателя в числе ряда других назвали умирающей. Но вот интересный пример другой профессии – депутат парламента. Главная задача любого депутата – не штамповать законопроекты, а выражать и защищать интересы определённых слоёв населения (именно поэтому парламент называется представительным органом). И если исходить из данной главной задачи, то профессию депутата можно с уверенностью назвать не умирающей, а давно умершей.
BY Россия не Европа
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. NEWS Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from cn
