Политолог Георгий Бовт, не чуждающийся экономики, высказался на актуальную тему: По большому же счёту, стратегий прорывного развития региона может быть две. Первую – условно, конечно – можно назвать «Сталин-ГУЛАГ». Когда людей отправляют на освоение новых земель принудительно. Так был построен не один город в Сибири в годы индустриализации. «Помогла», если можно так выразиться, и война, когда на восток эвакуировали вместе с персоналом целые заводы и фабрики, а также создавали новые производства. На пару десятилетий гулаговского запала хватило, но потом всё посыпалось. И из того же Норильска люди уезжают в более пригодные для жизни места. В 1970-е пытались действовать более мягкими методами ударных комсомольских строек и комсомольских путёвок. Люди ехали отчасти за романтикой, но во многом – за «длинным рублем», чтобы приподняться над средним невысоким советским уровнем благосостояния.
При этом ни жесткий «Сталин-ГУЛАГ», ни мягкий комсомольско-путевочный «брежневизм» не смогли устоять против экономической целесообразности: если для существования заводов, фабрик и городов нет экономического обоснования, если они неконкурентоспособны в новом мире и новой экономике, то они обречены. Что и происходит.
Есть другой вариант. Назовём его условно «фронтиром». Ведь почему ехали казаки осваивать Сибирь? Они ехали, по большому счёту, за свободой. За тем же и потому же ехали в «столыпинских» вагонах переселенцы одноименной реформы, разрушавшей крестьянскую общину и дававшей новые экономические перспективы миллионам людей. Чтобы осваивать и развивать Сибирь ещё в дореволюционные времена были созданы все условия для стремительного экономического роста без всякого ГУЛАГа. Сибирь – это наш «фронтир». Наш Дальний Восток – аналог во многом Дикого Запада Америки. И чтобы туда поехали в массовом порядке люди – в том числе предприниматели, и не только наши, а со всего мира, надо дать людям на этих территориях гораздо большую свободу предпринимательства, а не ту, что скромно предлагают какие-то ТОРы.
Преимущества в свободе предпринимательства, в том числе иностранного, должны быть на этих территориях больше, чем если даже сравнивать НЭП и военный коммунизм. Принципиально другой инвестиционный климат, иная (на порядок менее забюрократизированная) административная система. Долой большинство регламентов и лицензий – полное упрощение. Долой существующую в «остальной России» судебную практику, стоящую на беззащитности прав собственности и произволе силовиков. Вместо этого – судебная система на основе «английского права». Вплоть до «импорта» судей, как делают в Эмиратах. Обустройство общественно-политической жизни на принципах большей политической конкуренции, больших прав самоуправления граждан, большей открытости, в том числе информационной. Сибирь должна стать нашим «Новым фронтиром».
Нет, можно, конечно, ещё подёргаться/помучиться какое-то количество лет с «технократическими улучшениями». И только потом, истратив миллиарды и триллионы, понять, что многое было потрачено впустую. Понимание это придет неизбежно. Но, возможно, тогда, когда будет уже поздно
Политолог Георгий Бовт, не чуждающийся экономики, высказался на актуальную тему: По большому же счёту, стратегий прорывного развития региона может быть две. Первую – условно, конечно – можно назвать «Сталин-ГУЛАГ». Когда людей отправляют на освоение новых земель принудительно. Так был построен не один город в Сибири в годы индустриализации. «Помогла», если можно так выразиться, и война, когда на восток эвакуировали вместе с персоналом целые заводы и фабрики, а также создавали новые производства. На пару десятилетий гулаговского запала хватило, но потом всё посыпалось. И из того же Норильска люди уезжают в более пригодные для жизни места. В 1970-е пытались действовать более мягкими методами ударных комсомольских строек и комсомольских путёвок. Люди ехали отчасти за романтикой, но во многом – за «длинным рублем», чтобы приподняться над средним невысоким советским уровнем благосостояния.
При этом ни жесткий «Сталин-ГУЛАГ», ни мягкий комсомольско-путевочный «брежневизм» не смогли устоять против экономической целесообразности: если для существования заводов, фабрик и городов нет экономического обоснования, если они неконкурентоспособны в новом мире и новой экономике, то они обречены. Что и происходит.
Есть другой вариант. Назовём его условно «фронтиром». Ведь почему ехали казаки осваивать Сибирь? Они ехали, по большому счёту, за свободой. За тем же и потому же ехали в «столыпинских» вагонах переселенцы одноименной реформы, разрушавшей крестьянскую общину и дававшей новые экономические перспективы миллионам людей. Чтобы осваивать и развивать Сибирь ещё в дореволюционные времена были созданы все условия для стремительного экономического роста без всякого ГУЛАГа. Сибирь – это наш «фронтир». Наш Дальний Восток – аналог во многом Дикого Запада Америки. И чтобы туда поехали в массовом порядке люди – в том числе предприниматели, и не только наши, а со всего мира, надо дать людям на этих территориях гораздо большую свободу предпринимательства, а не ту, что скромно предлагают какие-то ТОРы.
Преимущества в свободе предпринимательства, в том числе иностранного, должны быть на этих территориях больше, чем если даже сравнивать НЭП и военный коммунизм. Принципиально другой инвестиционный климат, иная (на порядок менее забюрократизированная) административная система. Долой большинство регламентов и лицензий – полное упрощение. Долой существующую в «остальной России» судебную практику, стоящую на беззащитности прав собственности и произволе силовиков. Вместо этого – судебная система на основе «английского права». Вплоть до «импорта» судей, как делают в Эмиратах. Обустройство общественно-политической жизни на принципах большей политической конкуренции, больших прав самоуправления граждан, большей открытости, в том числе информационной. Сибирь должна стать нашим «Новым фронтиром».
Нет, можно, конечно, ещё подёргаться/помучиться какое-то количество лет с «технократическими улучшениями». И только потом, истратив миллиарды и триллионы, понять, что многое было потрачено впустую. Понимание это придет неизбежно. Но, возможно, тогда, когда будет уже поздно
BY Новый Век
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. 'Wild West' Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from cn
