Новый Век

ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ. Расстановка фигур. Часть 1
Учитывая повышение мировых ставок и квази-добровольное включение топовых игроков в антикитайский кейс Вашингтона, отработку «тактики военного сдерживания» в формате украинского кейса и всё ещё подвешенные вопросы легитимизации правительства Афганистана — перспективы неспокойствия центрально-азиатского региона продолжают расти.
Ключевые фигуры на доске очевидны, но, впрочем, ещё не расставлены…

Основной фокус — возрастание собственной политической активности на азиатском постсоветском пространстве, не имевшее аналогов в современной истории. Ставка на Самарканд, как на гостевой дом для глобальных кулуарных раутов, себя вполне оправдывает — учитывая межконтинентальную подготовку к розыгрышу беспрецедентной экономической партии, уже вполне очевидно — экономико-политический расклад на ближайшие полвека будет сдаваться именно на среднеазиатском театре.
Украина — полигон для пристрелки орудий и отработки «тактики военного сдерживания».
Тайвань — успешно разыгранный отвлекающий манёвр.
Центральная Азия — фактическая точка напряжения.

Политический аспект Центральной Азии в целом можно представить, как триединый, но отнюдь не гомогенный.
Во-первых, это некий обманчивый символ значительного падения политического (а как следствие и экономического) влияния Вашингтона на среднеазиатский расклад, следствие официально задекларированной потери контроля над Афганистаном и физического вывода контингента. Фактического же американского демарша не было вовсе (да и «пострадавшие» — совсем иные лица), учитывая всё ещё подвешенные вопросы легитимизации правительства Афганистана, поступь НАТО, равно как и успешное продвижение парамилитаристкой повестки в экс-советских республиках в целом.
Опять же, официально задекларированное — синоним «не вполне соответствующее действительности».

Во-вторых — логичное следствие — повышение внимания к Центральной Азии глобальных акторов несаксонского политического лагеря под вывеской экономического противостояния гегемонии оси Вашингтон-Лондон и отрицания однополярного мира.
Казалось бы, ожидаемо, вот только интерес к устойчивому логистическому центру, формирующемуся в том числе за счёт взаимодействия с набирающей удельный экономический вес российской торговлей, значительно вырос гораздо позже деклараций вашингтонской позиции и пляшет скорее от оси Москва-Пекин, нежели от действий Северной Атлантики. То же самое, только по модулю — в вопросе ставки на среднеазиатские топливные ресурсы — турецкий интерес к Туркмении и Узбекистану, равно как и выстраивание торговой игры вокруг Казахстана, исторически гораздо старше последней афганской кампании Вашингтона.
Гегемония, разумеется, вторична и мотивы членов ШОС, нынешних и потенциальных, лежат исключительно в плоскости возрастающей ценности региона… но об этом чуть позже.

В-третьих — растущая активность собственных центральноазиатских лидеров, по-прежнему не склонных к формированию международного политического клана, способного вести самостоятельную партию на мировой арене... но вполне созревших к справедливой оценке своих возможностей и потенциала в качестве прокси ведущих клановых сил…

Telegram

Readovka

В США начали расследование вывода войск из Афганистана

Председатель комитета Палаты представителей Майкл Маккол потребовал от Госдепартамента предоставить документы, связанные с выводом войск из Афганистана, передает CNN. Ведомство должно ответить на запрос…

www.group-telegram.com/cn/Wek_ru.com/22264

43.9K viewsJan 17, 2023 at 16:00

ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ. Расстановка фигур. Часть 1
Учитывая повышение мировых ставок и квази-добровольное включение топовых игроков в антикитайский кейс Вашингтона, отработку «тактики военного сдерживания» в формате украинского кейса и всё ещё подвешенные вопросы легитимизации правительства Афганистана — перспективы неспокойствия центрально-азиатского региона продолжают расти.
Ключевые фигуры на доске очевидны, но, впрочем, ещё не расставлены…

Основной фокус — возрастание собственной политической активности на азиатском постсоветском пространстве, не имевшее аналогов в современной истории. Ставка на Самарканд, как на гостевой дом для глобальных кулуарных раутов, себя вполне оправдывает — учитывая межконтинентальную подготовку к розыгрышу беспрецедентной экономической партии, уже вполне очевидно — экономико-политический расклад на ближайшие полвека будет сдаваться именно на среднеазиатском театре.
Украина — полигон для пристрелки орудий и отработки «тактики военного сдерживания».
Тайвань — успешно разыгранный отвлекающий манёвр.
Центральная Азия — фактическая точка напряжения.

Политический аспект Центральной Азии в целом можно представить, как триединый, но отнюдь не гомогенный.
Во-первых, это некий обманчивый символ значительного падения политического (а как следствие и экономического) влияния Вашингтона на среднеазиатский расклад, следствие официально задекларированной потери контроля над Афганистаном и физического вывода контингента. Фактического же американского демарша не было вовсе (да и «пострадавшие» — совсем иные лица), учитывая всё ещё подвешенные вопросы легитимизации правительства Афганистана, поступь НАТО, равно как и успешное продвижение парамилитаристкой повестки в экс-советских республиках в целом.
Опять же, официально задекларированное — синоним «не вполне соответствующее действительности».

Во-вторых — логичное следствие — повышение внимания к Центральной Азии глобальных акторов несаксонского политического лагеря под вывеской экономического противостояния гегемонии оси Вашингтон-Лондон и отрицания однополярного мира.
Казалось бы, ожидаемо, вот только интерес к устойчивому логистическому центру, формирующемуся в том числе за счёт взаимодействия с набирающей удельный экономический вес российской торговлей, значительно вырос гораздо позже деклараций вашингтонской позиции и пляшет скорее от оси Москва-Пекин, нежели от действий Северной Атлантики. То же самое, только по модулю — в вопросе ставки на среднеазиатские топливные ресурсы — турецкий интерес к Туркмении и Узбекистану, равно как и выстраивание торговой игры вокруг Казахстана, исторически гораздо старше последней афганской кампании Вашингтона.
Гегемония, разумеется, вторична и мотивы членов ШОС, нынешних и потенциальных, лежат исключительно в плоскости возрастающей ценности региона… но об этом чуть позже.

В-третьих — растущая активность собственных центральноазиатских лидеров, по-прежнему не склонных к формированию международного политического клана, способного вести самостоятельную партию на мировой арене... но вполне созревших к справедливой оценке своих возможностей и потенциала в качестве прокси ведущих клановых сил…

BY Новый Век