Яир Лапид ✔

80 лет – два вывода
—
В День памяти жертв Холокоста отец смотрел черно-белые фильмы, а потом ложился спать и кричал во сне. Мы касались его плеча и спрашивали: «Папа, что тебе приснилось?» Он смотрел на нас глазами, затуманенными сном и горем, и отвечал: «Лошади». Мы знали, что это связано с тем, что в гетто, ближе к концу, они выживали, питаясь мясом лошадей, которые погибали на улицах от бомбежек.

Весь последний год я встречаюсь с семьями похищенных и выживших, с семьями, потерявшими близких. И всем я говорю: «Мой отец был ребенком во время Холокоста. Его папу убили, его бабушку убили, единственный мир, который он знал, был разбит вдребезги. Но всю свою жизнь он был веселым человеком. Он любил поесть, любил посмеяться, любил маму и нас. Вы должны помнить, что вопрос о том, как будет выглядеть ваша жизнь с этого момента, зависит только от вас».

Спустя 80 лет после того, как открылись последние ворота последнего лагеря смерти и последний человек, похожий на скелет, вышел оттуда на дрожащих ногах, мы оглядываемся назад и приходим к двум выводам: один пессимистический, другой оптимистический.

Пессимистический вывод гласит: мир полон людей, которые хотят нас убить. Не потому что мы сделали что-то плохое, а из-за того, кто мы есть. Не из-за религии, не из-за «оккупации», не из-за того что мы якобы контролируем банки. Поводы меняются, но основное желание остается неизменным: они хотят убивать евреев просто за то, что те евреи. Единственное решение — сделать так, чтобы у них не было такой возможности. Не стоит тратить энергию на попытки убедить их, что они неправы. Лучше иметь самую сильную армию на Ближнем Востоке, чтобы сказать всем нашим врагам: «В следующий раз умрете вы, а не мы».

Оптимистический вывод гласит: у нас есть самая сильная армия на Ближнем Востоке, и все наши враги знают, что в следующий раз умрут они, а не мы. Через три года после Холокоста, после гетто, после мертвых лошадей, мой отец прибыл на ветхом судне в порт Хайфы и стал гражданином свободного и сильного еврейского государства. Потому что это наша ДНК. Что бы ни случилось, мы всегда восстанем из пепла, всегда начнем заново, всегда найдем в себе силы построить лучший мир.

Два с половиной года назад, будучи премьер-министром, я привез с собой в Берлин небольшую группу переживших Холокост. Когда мы приземлились в аэропорту, одна из выживших, Шошана, увидела шеренгу немецких солдат в серой форме, которые ждали нас у красной дорожки, и впала в истерику. «Я их боюсь, — плакала она. — Я не хочу выходить из самолета». В конце концов мы вышли вместе, она опиралась на мою руку. И пока мы осматривали почетный караул немецких солдат, которые отдавали честь еврейскому государству. Шошана глядела на них, а они на нее, и они первыми опустили глаза.

Фото: Коби Гидон
____
Телеграм-канал Яира Лапида|Подписаться

www.group-telegram.com/cn/YairLapid_RU.com/659

665 viewsedited  Jan 27 at 10:17

80 лет – два вывода
—
В День памяти жертв Холокоста отец смотрел черно-белые фильмы, а потом ложился спать и кричал во сне. Мы касались его плеча и спрашивали: «Папа, что тебе приснилось?» Он смотрел на нас глазами, затуманенными сном и горем, и отвечал: «Лошади». Мы знали, что это связано с тем, что в гетто, ближе к концу, они выживали, питаясь мясом лошадей, которые погибали на улицах от бомбежек.

Весь последний год я встречаюсь с семьями похищенных и выживших, с семьями, потерявшими близких. И всем я говорю: «Мой отец был ребенком во время Холокоста. Его папу убили, его бабушку убили, единственный мир, который он знал, был разбит вдребезги. Но всю свою жизнь он был веселым человеком. Он любил поесть, любил посмеяться, любил маму и нас. Вы должны помнить, что вопрос о том, как будет выглядеть ваша жизнь с этого момента, зависит только от вас».

Спустя 80 лет после того, как открылись последние ворота последнего лагеря смерти и последний человек, похожий на скелет, вышел оттуда на дрожащих ногах, мы оглядываемся назад и приходим к двум выводам: один пессимистический, другой оптимистический.

Пессимистический вывод гласит: мир полон людей, которые хотят нас убить. Не потому что мы сделали что-то плохое, а из-за того, кто мы есть. Не из-за религии, не из-за «оккупации», не из-за того что мы якобы контролируем банки. Поводы меняются, но основное желание остается неизменным: они хотят убивать евреев просто за то, что те евреи. Единственное решение — сделать так, чтобы у них не было такой возможности. Не стоит тратить энергию на попытки убедить их, что они неправы. Лучше иметь самую сильную армию на Ближнем Востоке, чтобы сказать всем нашим врагам: «В следующий раз умрете вы, а не мы».

Оптимистический вывод гласит: у нас есть самая сильная армия на Ближнем Востоке, и все наши враги знают, что в следующий раз умрут они, а не мы. Через три года после Холокоста, после гетто, после мертвых лошадей, мой отец прибыл на ветхом судне в порт Хайфы и стал гражданином свободного и сильного еврейского государства. Потому что это наша ДНК. Что бы ни случилось, мы всегда восстанем из пепла, всегда начнем заново, всегда найдем в себе силы построить лучший мир.

Два с половиной года назад, будучи премьер-министром, я привез с собой в Берлин небольшую группу переживших Холокост. Когда мы приземлились в аэропорту, одна из выживших, Шошана, увидела шеренгу немецких солдат в серой форме, которые ждали нас у красной дорожки, и впала в истерику. «Я их боюсь, — плакала она. — Я не хочу выходить из самолета». В конце концов мы вышли вместе, она опиралась на мою руку. И пока мы осматривали почетный караул немецких солдат, которые отдавали честь еврейскому государству. Шошана глядела на них, а они на нее, и они первыми опустили глаза.

Фото: Коби Гидон
____
Телеграм-канал Яира Лапида|Подписаться

BY Яир Лапид