ReadMe.txt

👡 Босоножки. Почему Достоевский призывал их не бояться, а Толстой и вовсе хватал?

К недавнему посту про «дешево и мило» vs. «дешево и сердито» я приложил газетную вырезку из эмигрантской газеты столетней давности, где «известная танцовщица Ольга Десмонд» разгуливает, как следует из подписи, «босиком по улицам Берлина».

(Мужа Ольги Десмонд нацисты отправят как еврея в концлагерь. Она попробует покончить с собой. Он сбежит. Его поймают, снова отправят в лагерь. Он снова сбежит. Уедет в Штаты, вернется и умрет в доме престарелых. Ольга после 1945 года будет жить в Восточном Берлине в нищете, работать уборщицей и продавать карточки себя юной и обнаженной).

Но меня резонно спросили: отчего написано «босиком», если она не босиком. На ногах Ольги на фото отчетливо видны сандалии — мы бы назвали их босоножками. Так я отправился изучать историю слова «босоножки».

Начнем с любопытного — кроме еще беларуского (басаножкі) и украинского (босоніжки) ни в каких других языках отдельного слова для босоножек нет. Если вы попробуете из русской википедии перейти на английскую в слове «босоножки», вас бросит на статью Mule (shoe). Это ошибка: мюлы — это обувь с носком, но без задника (фото, например). Наиболее правильный перевод это sandals. В современном русском сандалии могут быть мужскими и женскими, а босоножки практически всегда женскими.

Но откуда они вообще взялись?

В литературе XIX века слово «босоножка» встречается. Но не как обувь, а как девушка. При этом мне показалось, что можно выделить два подзначения:

• Бедная девушка, замарашка. Например, у Д. Н. Мамина-Сибиряка в романе «Хлеб» (1895): «Я-то женился сам на босоножке, только что на себе было, а ты вон капиталов требуешь.»

• Девушка с голыми ногами, но причина этой наготы менее приличная, чем бедность (или одно не исключает другое. Например, у Достоевского в «Карамазовых»: «Я тебе там одну девчоночку укажу, я ее там давно насмотрел. Пока она еще босоножка. Не пугайся босоножек, не презирай — перлы!.. И он чмокнул себя в ручку». Или у Толстого в дневнике за 1854 год: «Провел день весело. Вечером хватил босоножку и выпил бокала два шампанского».

Значение «бедной девушки» к началу XX века постепенно сходит на нет. Эмансипая, модернизм и городская культура усиливают будоражащий эротический контекст «босоножки» — танцовщицы или просто смелой девушки без чулок.

• «Божественной босоножкой» газеты называют Айседору Дункан
• Можно найти несколько упоминаний, где без чулка приравнивается к босиком. Например, у Чехова «снимая башмак и показывая босую ногу без чулка». Или у Замятина в «Апреле»: «сиди без чулок, позорно … без чулок, босиком».
• Вот характерная выдержка из газеты 1913 года: «В Париже недавно объявлена была новая мода: ходить без чулок... Ботинки надеваются на босую ногу: тесемка от башмаков идет затем крестообразно вокруг ноги до колен и там прикрепляется, как теперь прикрепляются чулки». А в другой газете пишут: «Появились мужчины-босоножки. Некоторые молодые люди из общества позавидовали лаврам Айседоры Дункан и, недолго думая, сняли... панталоны!»

В общем, это что-то смелое, передовое, своего рода пощечина общественному вкусу. Неслучайно в декларации имажинистов пишут: «Знаете ли вы, что такое футуризм? Это босоножка от искусства, это ницшеанство формы, это замаскированная современностью надсоновщина».

На нулевые-десятые годы XX века приходится пик употребления слова «босоножка» в этом значении. Дальше оно встречается до пятидесятых, но все реже. Корпус русского языка фиксирует употребление слово «босоножки» в значении женская обувь с 1940-х, но все они довольно будничные — в дневниках и второразрядной прозе — так что можно предположить, что слово активно стало менять значение на легкие сандалии примерно в 1930-х годах.

Как и почему это произошло в СССР (появилось отдельное слово для этого) пока загадка.

www.group-telegram.com/cn/bookswithklishin.com/716

11.6K viewsIlya Klishin, edited  Oct 2, 2024 at 18:39

👡 Босоножки. Почему Достоевский призывал их не бояться, а Толстой и вовсе хватал?

К недавнему посту про «дешево и мило» vs. «дешево и сердито» я приложил газетную вырезку из эмигрантской газеты столетней давности, где «известная танцовщица Ольга Десмонд» разгуливает, как следует из подписи, «босиком по улицам Берлина».

(Мужа Ольги Десмонд нацисты отправят как еврея в концлагерь. Она попробует покончить с собой. Он сбежит. Его поймают, снова отправят в лагерь. Он снова сбежит. Уедет в Штаты, вернется и умрет в доме престарелых. Ольга после 1945 года будет жить в Восточном Берлине в нищете, работать уборщицей и продавать карточки себя юной и обнаженной).

Но меня резонно спросили: отчего написано «босиком», если она не босиком. На ногах Ольги на фото отчетливо видны сандалии — мы бы назвали их босоножками. Так я отправился изучать историю слова «босоножки».

Начнем с любопытного — кроме еще беларуского (басаножкі) и украинского (босоніжки) ни в каких других языках отдельного слова для босоножек нет. Если вы попробуете из русской википедии перейти на английскую в слове «босоножки», вас бросит на статью Mule (shoe). Это ошибка: мюлы — это обувь с носком, но без задника (фото, например). Наиболее правильный перевод это sandals. В современном русском сандалии могут быть мужскими и женскими, а босоножки практически всегда женскими.

Но откуда они вообще взялись?

В литературе XIX века слово «босоножка» встречается. Но не как обувь, а как девушка. При этом мне показалось, что можно выделить два подзначения:

• Бедная девушка, замарашка. Например, у Д. Н. Мамина-Сибиряка в романе «Хлеб» (1895): «Я-то женился сам на босоножке, только что на себе было, а ты вон капиталов требуешь.»

• Девушка с голыми ногами, но причина этой наготы менее приличная, чем бедность (или одно не исключает другое. Например, у Достоевского в «Карамазовых»: «Я тебе там одну девчоночку укажу, я ее там давно насмотрел. Пока она еще босоножка. Не пугайся босоножек, не презирай — перлы!.. И он чмокнул себя в ручку». Или у Толстого в дневнике за 1854 год: «Провел день весело. Вечером хватил босоножку и выпил бокала два шампанского».

Значение «бедной девушки» к началу XX века постепенно сходит на нет. Эмансипая, модернизм и городская культура усиливают будоражащий эротический контекст «босоножки» — танцовщицы или просто смелой девушки без чулок.

• «Божественной босоножкой» газеты называют Айседору Дункан
• Можно найти несколько упоминаний, где без чулка приравнивается к босиком. Например, у Чехова «снимая башмак и показывая босую ногу без чулка». Или у Замятина в «Апреле»: «сиди без чулок, позорно … без чулок, босиком».
• Вот характерная выдержка из газеты 1913 года: «В Париже недавно объявлена была новая мода: ходить без чулок... Ботинки надеваются на босую ногу: тесемка от башмаков идет затем крестообразно вокруг ноги до колен и там прикрепляется, как теперь прикрепляются чулки». А в другой газете пишут: «Появились мужчины-босоножки. Некоторые молодые люди из общества позавидовали лаврам Айседоры Дункан и, недолго думая, сняли... панталоны!»

В общем, это что-то смелое, передовое, своего рода пощечина общественному вкусу. Неслучайно в декларации имажинистов пишут: «Знаете ли вы, что такое футуризм? Это босоножка от искусства, это ницшеанство формы, это замаскированная современностью надсоновщина».

На нулевые-десятые годы XX века приходится пик употребления слова «босоножка» в этом значении. Дальше оно встречается до пятидесятых, но все реже. Корпус русского языка фиксирует употребление слово «босоножки» в значении женская обувь с 1940-х, но все они довольно будничные — в дневниках и второразрядной прозе — так что можно предположить, что слово активно стало менять значение на легкие сандалии примерно в 1930-х годах.

Как и почему это произошло в СССР (появилось отдельное слово для этого) пока загадка.

BY ReadMe.txt