Кстати, сегодня получил из издательства несколько экземпляров из нового, дополнительного тиража книги.

В нём исправлено несколько незначительных багов, которые были замечены в первом тираже. Например, более контрастной и соответственно "читаемой" стала карта в приложении. Огромное спасибо подписчикам за обратную связь!

Самое же главное — изначальный тираж в 5000 книг полностью разошёлся по магазинам, поэтому потребовалось допечатывать ещё 3000 экземпляров.

Это большое достижение и, кстати, повод отметить команду издательства "АСТ", а именно тех, кто работает над проектами "Книги АСТ нонфикшн", без которых не было бы ни этой книги, ни этого успеха.

8 декабря мы с ними будем представлять книгу "Китай в эпоху Си Цзиньпина" на международной ярмарке интеллектуальной литературы "Non-Fiction" в Гостином дворе. Ориентировочно 17.15-18.00.

Если собираетесь на ярмарку (а я просто не понимаю, как можно эти дни быть в Москве и не побывать там!), то планируйте своё расписание с учётом этого. Афиши и напоминалки будут позже. А пока просто напомню, где можно купить книгу онлайн.

Недавно натолкнулся на потрясший меня факт.

Оказывается, в начале 1980-х годов в китайском кинопрокате довольно успешно шла советская молодёжная драма "В моей смерти прошу винить Клаву К." (在我死后请责怪K.克拉瓦)

В советском прокате 1980 года этот фильм оказался одним из самых популярных. А среди молодёжных — пожалуй, самым популярным. (Во взрослой аудитории объективно сложно было "переплюнуть" "Пиратов ХХ века" и "Москву слезам не верит").

Однако, был ли этот талантливо снятый "фильм о взрослении" понятен китайской аудитории, и насколько он был сокращён в результате цензурирования — сказать сложно. Китайскую копию образца 1980-х годов найти так и не удалось. Но как штрихи к рассвету "культурной открытости" Китая "долгих восьмидесятых" — очень интересно.

А представить о том, как это смотрелось, можно, судя по двум гениальным музыкальным сценам из фильма:

https://www.youtube.com/watch?v=5eGgkPvwxwU

https://www.youtube.com/watch?v=aQz9ObOKPMo

А вообще, если кто не видел, то не грех и весь фильм пересмотреть. Фильм из разряда тех, которые не устаревают.

И если уж у нас сегодня вечер музыкальных видео (а как иначе в конце недели в конце ноября?), то вот классика "китайских долгих восьмидесятых" в квадрате:

"Монгейта" из "Падших ангелов" Вонг Карвая

"Монгейта" (忘記他 "Мне его позабыть?") — вероятно, наиболее известная мелодия из всего кантопоп-наследия. Оригинальное исполнение принадлежит сверхзвезде "Большого Китая" Терезе Тенг (Дэн Лицзюнь, 鄧麗君). Впервые исполнено во время её турне в Гонконг в 1980 году.

Для своего фильма 1995 года "Падшие ангелы" (в фильмографии находится аккурат между "Чунгкинским экспрессом", иконой стиля, и "Счастливы вместе", снова актуальным ныне фильмом про российских айтишников, уехавших весной 2022 года в Тбилиси гонконгских любовников, уехавших в Аргентину в год возвращения Гонконга в состав КНР) Вонг Карвай выбрал ремейк "Монгейта" в стиле дрим-поп и в исполнении Ширли Кван.

Это, кстати, редкий случай, когда Вонг использует в своих фильмах что-то из более-менее современности, а не времён своего детства, когда он ребёнком из Шанхая времён "культурной революции" оказался в Гонконге.

И вот как получается: видеоряду 30 лет, а кажется, что до сих пор в жанре "китайский нео-нуар" ничего лучше не сняли. И всё, что делают Дяо Инань и Вэй Шуцзюнь, это всего лишь по большому счёту оммаж великому Вонг Карваю.

https://youtu.be/10YzP-pnBIo?si=3ixkTfVgToknaDDf

🔥 26 ноября пройдет экпертная дискуссия «Особенности ведения бизнеса в Китае»!

Китайский клуб начинает «Карьерный путь китаиста»!

«Карьерный путь китаиста» – серия мероприятий, посвященных разным сферам, в которых выпусники-китаисты смогут проявить себя в дальнейшем. В ходе мероприятий гости смогут узнать о ценном опыте тех, кто уже достиг определенных высот в том или ином направлении, а также задать им интересующие вопросы.

26.11.2024 (вторник) в 16.00 Китайский Клуб НСО МГИМО приглашает всех желающих студентов МГИМО, в особенности изучающих китайский язык и желающих связать свою будущую профессиональную деятельность с Китаем, посетить наше мероприятие.

🖇 Перед студентами выступят:

👤 Александр Зайнигабдинов – руководитель пекинского офиса China Window Consulting Group; арбитр Шанхайского международного арбитражного центра;

👤 Андрей Прохорович – предприниматель, основатель Группы компаний Eurasia Development (ED), эксперт в области китайских технологий и инвестиций.

Модератором дискуссии выступит Иван Юрьевич Зуенко, старший научный сотрудник ИМИ, доцент кафедры востоковедения МГИМО, научный руководитель Китайского Клуба НСО МГИМО!

Не упустите возможность расширить свои знания в сфере бизнеса Китая, а также получить актуальную информацию от экспертов!📈

📅 26.11.2024 (вторник);
🕓 16:00;
📍 Корпус МП, аудитория 443.

Сегодня выступлю в качестве модератора на профориентационной встрече с успешными предпринимателями, которые работают с Китаем.

В профессиональной тусовке и Александр Зайнигабдинов, и Андрей Прохорович не нуждаются в представлении. Их компании — ведущие игроки на российском рынке в сфере юридического консалтинга и трансфера технологий.

Большая удача — что удалось их пригласить на студенческое мероприятие, которое организуется по инициативе и силами "Китайского клуба" МГИМО с целью узнать побольше о возможных треках своего развития как будущих специалистов-китаистов.

И, конечно, для меня особый кайф в том, что и Саша, и Андрей — мои хорошие друзья, земляки, с которыми мы гораздо чаще встречались где-нибудь во Владивостоке или в Пекине, Шанхае, Гонконге.

И вот наша первая встреча этим составом в Москве, на проспекте Вернадского.

К встрече подготовился. Вопросы придумал. Самому ужасно интересно.

16.00. Аудитория 443.

Традиционный #хэин на память

Выехали. В Архангельске нам передали первую часть груза для наших получателей - раненых в госпитале в Макеевке от Общественной палаты области, а также взяли попутно груз от архангельских волонтеров "Феникс-Север" из Северодвинска, который будем передавать в Донецке другим организациям.

"Кроме того, подопечные Архангельской общественной организации «Мост»... связали и передали 46 пар теплых носков, сшили комплекты постельного белья. «Мост» объединяет людей с особенностями здоровья, они как никто знают, как важно поддерживать друг друга.
Посылки для доставки на Донбасс в рамках автопробега «Север – Юг» также передали Губернаторский центр «Вместе мы сильнее», активисты волонтерского центра САФУ, Федерации спорта слепых Архангельской области и волонтерской организации «Феникс Север».
Подробнее см. здесь:
https://opao.ru/news/10137/#cookies=yes

Я ещё не раз буду выкладывать сюда избранные фрагменты из книги "Неизвестный Сунь Ятсен", а для затравки начну с цитаты из вступительной части (звёздочки обозначены мои примечания):

«В силу ряда обстоятельств Сунь Ятсен сообщал заинтересованным лицам противоречивые сведения о том, где он родился. Было время, когда он под присягой заявлял, что это произошло в Гонолулу 24 ноября 1870 г. (* это, кстати, дало ему основания потом получить гражданство США, и в статус первого Временного президента Китайской Республики «Отец Нации» вступал, имея в кармане американский паспорт). До этого он утверждал, что родом из Гонконга, а в своей автобиографии писал, что родился в Гуандуне 16 октября 1866 года.

Сунь Ятсен и в самом деле был уроженцем провинции Гуандун. Он родился 12 ноября 1866 года в деревне Цуйхэнцунь уезда Сяншань недалеко от Гонконга и Макао.

Место рождения у Сунь Ятсена было одно, а вот имён он действительно имел хоть отбавляй.

До недавнего времени у китайца обычно было несколько имён: в раннем детстве он получал «молочное имя», позднее – «официальное», по достижении совершеннолетия – «второе».

В этом отношении Сунь Ятсен явно выделяется на фоне соотечественников: по некоторым подсчётам у него было около 30 различных имён!

Его «молочным именем» было 帝象 Дисян (букв.: «обликом схожий с Гуаньди»).Ещё одним детским именем Сунь Ятсена было 德明 Дэнмин («добродетельный и умный»); компонент «дэ» свидетельствовал о его родственных связях со старшим братом Сунь Мэем, чьё второе имя было Дэчжан.

Когда Сунь Ятсен принял христианство ему было присвоено имя 日新 Жисинь («ежедневно обновляющийся»).

В кантонском диалекте 日新 звучало как «Ятсен», но в качестве его иероглифического варианта Сунь выбрал сочетание 逸仙 (стандартное произношение – Исянь, значение – «удалившийся небожитель»). Оно и стало одним из наиболее часто употреблявшихся имён Сунь Ятсена наряду с его «официальным» именем – 文 Вэнь («образованный»).

У себя на родине он стал называть себя Сунь Вэнь, а в Европе и Америке – Сунь Исянь (Сунь Ятсен).

Но и это было ещё не всё. Сунь Ятсен долгие годы прожил в Японии в качестве политического эмигранта. Там он постоянно пользовался различными псевдонимами. А в 1897 году по совету своего японского друга зарегистрировался в гостинице под именем Накаяма Кикори 中山樵 и в дальнейшем пользовался им во время пребывания в Японии. Позднее Сунь Ятсен стал употреблять этот псевдоним иначе: фамилия Накаяма в китайской огласовке «Чжуншань» стала его личным именем, и Сунь Ятсен таким образом превратился в Сунь Чжуншаня.

Именно как Сунь Чжуншань (* или просто Чжуншань 中山, потому что этих двух иероглифов всегда достаточно, чтобы понять, о ком идёт речь) он вошёл в историю Китая. При этом за рубежом его продолжают называть Сунь Ятсеном".

(Крюковы. М, 2003. Том 1. С. 29-31)

Мимо этого cюжета из книги "Неизвестный Сунь Ятсен" я как человек, посвятивший определённые усилия изучению железнодорожной инфраструктуры Китая (см., например, здесь), пройти не смог.

За пределами Китая редко вспоминает, что в 1912 году после Синьхайской революции и передачи Юань Шикаю поста президента Китайской республики Сунь Ятсен вдруг загорелся идеей масштабного строительства по всему Китаю железных дорог.

Сунь Ятсен считал, что за десять лет нужно построить 200 000 ли железных дорог (около 100 000 км), и это решит все проблемы Китая с экономическим развитием.

Откуда взять деньги? Естественно, занять у зарубежных кредиторов, которые «озабочены только тем, что Китай не берёт у них в долг» (цитата). А потом, конечно, национализировать без какого-либо выкупа.

Дальше – слово источнику.

Австралийский журналист У. Дональд рассказывал о встрече с Сунь Ятсеном в письме:

«На днях он сообщил мне, что намеревается полностью посвятить себя железнодорожному строительству <..> Он принёс с собой большую карту. Она была размером около 6 футов, и когда Сунь расстелил её на полу, я воочию убедился в том, что он безумнее шляпника. Он человек абсолютно далёкий от жизни, лишённый всякого здравого смысла и не имеющий элементарного представления о предмете, который сейчас обсуждает.

Его карта включала Тибет, Монголию и крайние западные районы Китая. Время от времени Сунь брал в руки кисть и палочку туши, чтобы <нарисовать ещё линии будущих железных дорог>. Он провёл линию от Шанхая в Сычуань и далее в Лхасу. И ещё одну, ведущую в Монголию по краю пустыни Гоби <..>

Сунь сел на пол и давал мне свои пояснения. Он сидел, а я думал, что невозможно представить себе более нелепого поведения первого президента Китайской Республики! Он явно не в себе!

Я заплатил бы 100 долларов за фотоснимок, на которым был запечатлён сидящий на полу рядом со своей картой Сунь, уверенный в том, что через 10 лет весь Китай будет опоясан железными дорогами. Небольшая линия от Лаокая (город во Вьетнаме на границе с Китаем) до провинциального центра Юньнани стоит что-то около 8 млн фунтов стерлингов.

Столько же — о Боже Милостивый! – будет стоить линия от Юньнани до Лхасы! И зачем она вообще нужна, разве что для того, чтобы летом совершать экскурсии на край земли или пригодиться Далай-ламе, когда он задумает сбежать?»

4 июля 1912 года. (Цит. по Крюковы. М., 2023. Т. 1. С. 430)

Самое прикольное, что визионерские планы Сунь Ятсена, к которым с таким сарказмом отнёсся австралийский журналист, сбылись!

Включая даже железную дорогу до Лхасы! Правда, не из Юньнани, а из Цинхая, да и Далай-лама сбежал задолго до её появления.

Но есть нюанс.

Это произошло только через сто c лишним лет. Планка в 100 000 км железных дорог была преодолена только в 2013 году.

* В настоящий момент общая протяжённость железных дорог в КНР составляет 155 000 км. Даже за десятилетие сверхактивного строительства в 2013-2023 годах было построено чуть больше 50 000 км, что в два раза меньше, чем планы Сунь Ятсена, намеченные на 1913-1923 годы.

В общем, очень знакомая сцена. Много раз бывал на месте мистера У. Дональда. И, к сожалению, далеко не каждый из моих собеседников был Сунь Ятсен...

👆👆
В вышеприведенном отрывке про романтика Сунь Ятсена любопытно ещё и то, что даже самые дикие и фантастические его планы относительно железных дорог либо осуществились при коммунистах от КПК, либо достраиваются, а началось мега-строительство железных дорог после 2001 года.

"Он провёл линию от Шанхая в Сычуань и далее в Лхасу" - вторая дорога на Тибет уже достраивается. Уже не из Цинхая, а гораздо более сложная - Сычуань-Тибетская ж/д (СТЖД - я писал о ней в ЖЖ-блоге ещё в 2017 году, когда только начали строить).

В августе 1905 года 39-летний Сунь Ятсен приехал в Японию, чтобы выполнить главную задачу накануне грядущей революции — объединить разрозненные антиманьчжурские организации. Осуществить эту акцию именно в Стране Восходящего Солнца он планировал потому, что там в то время находились руководители революционных групп; кроме того, он мог рассчитывать на поддержку и помощь со стороны своих многочисленных японских друзей.

Результатом этих усилий стало создание «Объединённого союза» (кит. «Тунмэнхой» 同盟会), который ныне включается в генеалогию Гоминьдана. Но речь не об этих плюс-минус хорошо известных исторических событиях. Интереснее другое.

В тот же период Сунь Ятсен впервые изложил первоначальный вариант своих знаменитых «Трёх народных принципов» – национализм, народоправие, народное благосостояние.

На эту тему написано так много (порой кажется, слишком много), что на первый взгляд нет необходимости затрагивать её. Тем не менее авторы высказались по этому поводу. Точнее — о первом из трёх принципов, или о первой составляющей суньятсеновской теории революции — «национальной революции».

Прежде всего — о самом термине «нация». Благо, что специфика его понимания до сих пор играет важнейшее значение для политической повестки.

Китайский термин «нация» (民族, миньцзу) также как «революция» и множество других социально-политических терминов был в новейшее время заимствован из японского языка, а в японском появился как смысловой эквивалент европейского nation.

В настоящее время термин «нация» употребляется в двух различных смыслах. В европейских языках он является синонимом «государства», тогда как в русском он имеет значение «этнос».

Но японцы, заимствовав из западноевропейских языков понятие nation и обозначив его сочетанием двух иероглифов 民族, употребляли его и в первом, и во втором значении (!)

Так, известный учёный эпохи Мэйдзи Куга Кацунан, одним из первых использовавший в своих трудах термин 民族 (minzoku), следующим образом определял его:

«Человечество едино, но подразделяется на белых, чёрных и жёлтых. Белые, чёрные и жёлтые в свою очередь состоят из различных наций различных государств. Разные нации и разные государства имеют свою собственную историю, свой особенный характер, своё представление о добре и зле, свои обычаи и свою территорию».

Из этого не слишком внятного определения явствует, что minzoku обладает признаками как этноса, так и государства, а это, в свою очередь, являлось основой идеи «одна нация — одно государство».

В этом значении данный термин и был заимствован китайской общественной мыслью. Именно так понимали термин «миньцзу» и революционеры, поставившие своей целью вызволить китайцев-хань из-под гнета иноплеменников (* то есть представителей другой нации «миньцзу»!) маньчжуров.

Идея многонационального государства была им изначально чужда.

Поэтому в программе «Объединённого союза» говорилось не о свержении маньчжурской династии, а об изгнании маньчжуров за пределы этнической территории китайцев-хань и создании однонационального государства хань.

(В этом случае на территории Цинской империи должно было быть создано по меньшей мере ещё три самостоятельных государства). <…>

Потребовалось несколько лет, прежде чем Сунь Ятсен пришёл к выводу об ошибочности своего первоначального толкования принципа национализма и воспринял сформулированный его идейными противниками тезис о «республике пяти наций» (* то есть «едином государстве хань, маньчжуров, монголов, тибетцев и мусульман»).

Одним из побочных эффектов выдвижения в начале ХХ века концепции «одна нация – одно государство» было то, что в это время революционеры не считали Маньчжурию и Монголию частью будущего государства китайцев-хань.

В этом заключается разгадка исторического парадокса – как в момент создания «Тунмэнхой», так и на протяжении всего периода его существования китайские революционеры действовали в тесном взаимодействии с одной из самых реакционных националистических японских политических организаций, получившей наименование «Кокурюкай». Об этом чуть позже.

(По: Крюковы. Неизвестный Сунь Ятсен. М., 2023. Том 1. С. 181-183)

Контакты китайского революционера Сунь Ятсена и японских радикалов-националистов из "Кокурюкай" — это всего лишь один из многочисленных сюжетов на тему "Заграница нам поможет", которые сопровождали почти всю политическую деятельность «Отца Нации».

Наименование «Кокурюкай» 黑龙会 иногда переводится на русский язык как «Общество чёрного дракона», но это ошибка. На самом деле оно происходит от названия реки Хэйлунцзян (Река Чёрного дракона) — то есть Амур. И фактически "Кокурюкай" — это "Амурское общество".

Основоположники "Общества" исходили из того, что территории к югу и к северу от Амура — Маньчжурия, Монголия и Сибирь — должны войти в состав Страны Восходящего Солнца.

Одним из основателей был Утида Рёхэй. Не будет преувеличением сказать, что главной целью его жизни было противодействие России и аннексия Маньчжурии.

Члены «Кокурюкай» приняли активнейшее участие в создании «Объединённого союза» («Тунмэнхой»). Достаточно сказать, что его первое собрание происходило не где-нибудь, а на квартире Утида в Токио, и сам он во главе группы своих единомышленников вступил в «Союз».

В своей книге «Японская Азия» Утида утверждал, что ещё в 1898 году Сунь Ятсен сказал ему: «Наша цель – уничтожить маньчжуров и восстановить власть китайцев. А когда революция победит, можно будет отдать японцам Маньчжурию, Монголию и Сибирь» (* под Сибирью здесь очевидно понимается российский Дальний Восток).

По словам Утида, начиная с 1906 г., д-р Сунь неоднократно заверял японских государственных и общественных деятелей, пытаясь получить у них финансирование на дело свержения маньчжурской династии: «В случае если Япония поможет китайской революции, Маньчжурия и Монголия будут отданы Японии».

Авторы книги «Неизвестный Сунь Ятсен» огромное внимание уделяют верификации этих утверждений, так что не будем пересказывать всех их аргументы. Отметим лишь, что они убедительны: и в части того, что Сунь Ятсен действительно так говорил, и в части того, что нас не должно это удивлять.

Во-первых, «заграница нам поможет», но, естественно, не бесплатно. Во-вторых, исходя из начального понимания Сунь Ятсеном принципа «Одна нация – одно государство», маньчжурские и монгольские территории были в "прекрасном Китае будущего" не нужны.

Со временем он, впрочем, поменял свои взгляды по поводу того, что такое есть китайская нация 中华民族, и воспринял идею о том, что маньчжуры, монголы и остальные являются такой же её составной частью, как и китайцы-хань.

Этот идейный разворот произошёл уже в 1911-1912 годах на фоне залпов Синьхайской революции (* Сунь Ятсен называл её «первой революцией», обозначая порядковым числительным каждую свою попытку добиться власти).

С этого момента активисты «Кокурюкай» потеряли к контактам с Сунь Ятсеном и его революционерами всякий интерес.

(По: Крюковы. Неизвестный Сунь Ятсен. М., 2023. Том. 1. С. 183-187).