(Крипто-)кооперация Не устану напоминать, что турки всё ещё спасают европейцев от беженцев с юга. Мало кто заметил, но после ковида на Европу вновь началось давление беженцами с юга, в надежде повторить 2015\2016й года, но за 6 лет европейцы всё-таки выстроили худо-бедно работающую защиту внешних границ, аутсорсив это своим соседям. Например визуализация распределения беженцев, пересекающих восточное Средиземное море. Львиная доля всех беженцев ловится турецкими погранцами и не попадает в Европу (красные столбики). Синие - те, кто смогли попасть на Кипр, а голубенькие - в Грецию. Аналогично главной работой погранцов Туниса и Марокко стало не пресечение нелегальных въездов к себе (Сахару особо не посторожишь), а препятствовать транзиту нелегалов дальше в ЕС). Festung Europa конечно медленно, но верно строится. Следующим интересным майлстоуном будет выход на проектную мощность первой общеевропейской вооружённой структуры Фронтекс, и аутсорс европейских границ ещё глубже в Африку, в район Нигера и Мали.
(Крипто-)кооперация Не устану напоминать, что турки всё ещё спасают европейцев от беженцев с юга. Мало кто заметил, но после ковида на Европу вновь началось давление беженцами с юга, в надежде повторить 2015\2016й года, но за 6 лет европейцы всё-таки выстроили худо-бедно работающую защиту внешних границ, аутсорсив это своим соседям. Например визуализация распределения беженцев, пересекающих восточное Средиземное море. Львиная доля всех беженцев ловится турецкими погранцами и не попадает в Европу (красные столбики). Синие - те, кто смогли попасть на Кипр, а голубенькие - в Грецию. Аналогично главной работой погранцов Туниса и Марокко стало не пресечение нелегальных въездов к себе (Сахару особо не посторожишь), а препятствовать транзиту нелегалов дальше в ЕС). Festung Europa конечно медленно, но верно строится. Следующим интересным майлстоуном будет выход на проектную мощность первой общеевропейской вооружённой структуры Фронтекс, и аутсорс европейских границ ещё глубже в Африку, в район Нигера и Мали.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Anastasia Vlasova/Getty Images
from cn
