В новой подборке литературы Анастасия Серикова собрала для нас наиболее ранние (за некоторыми исключениями) доступные на русском языке материалы, касающиеся теоретических аспектов трудного наследия.
Опубликованные в 2013-2016 годах, после статей-первооткрывателей темы, почти все они представляют собой переводы докладов или исследований зарубежных экспертов, которые повлияли на дальнейшее осмысление трудного наследия в российском академическом контексте.
Став важной частью раннего этапа развития теории трудного наследия на русском языке, они остаются актуальными и сейчас.
В новой подборке литературы Анастасия Серикова собрала для нас наиболее ранние (за некоторыми исключениями) доступные на русском языке материалы, касающиеся теоретических аспектов трудного наследия.
Опубликованные в 2013-2016 годах, после статей-первооткрывателей темы, почти все они представляют собой переводы докладов или исследований зарубежных экспертов, которые повлияли на дальнейшее осмысление трудного наследия в российском академическом контексте.
Став важной частью раннего этапа развития теории трудного наследия на русском языке, они остаются актуальными и сейчас.
This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from cn
