Ну все, дожили: Моцарт больше не играет. Шоколадная фабрика в Зальцбурге, выпускавшая легендарные Mozartkugel с 1897 года, закрылась. Всё, эпоха марципана, фисташек и чуть горьковатого шоколада накрылась, как и наши мечты о вкусах детства.
А теперь включаем маркетинговый рентген. Что пошло не так? Сначала упаковали продукт в идеальный культурный контекст — Моцарт, Австрия, люкс. Потом забыли, что красивой легенды мало, если рынок давно перенасыщен и конкуренты штампуют копии налево и направо. Немцы, кстати, перехватили рецептуру и успешно продают конфеты дешевле. Ну а Зальцбург? Очевидно, сидел на месте и делал ставку на свой статус «оригинала». Итог: закрылись, а покупатель спокойно смахнул слезу и пошёл за немецким вариантом за полцены.
Мораль? Если хотите, чтобы вас ели, играйте на эмоциях, но не забывайте о динамике рынка. Моцарт хорош, но современный потребитель быстрее схватит за упаковку с чем-нибудь «суперфудным» и ярким. Потому что маркетинг — это не только история, но и скорость.
Ну все, дожили: Моцарт больше не играет. Шоколадная фабрика в Зальцбурге, выпускавшая легендарные Mozartkugel с 1897 года, закрылась. Всё, эпоха марципана, фисташек и чуть горьковатого шоколада накрылась, как и наши мечты о вкусах детства.
А теперь включаем маркетинговый рентген. Что пошло не так? Сначала упаковали продукт в идеальный культурный контекст — Моцарт, Австрия, люкс. Потом забыли, что красивой легенды мало, если рынок давно перенасыщен и конкуренты штампуют копии налево и направо. Немцы, кстати, перехватили рецептуру и успешно продают конфеты дешевле. Ну а Зальцбург? Очевидно, сидел на месте и делал ставку на свой статус «оригинала». Итог: закрылись, а покупатель спокойно смахнул слезу и пошёл за немецким вариантом за полцены.
Мораль? Если хотите, чтобы вас ели, играйте на эмоциях, но не забывайте о динамике рынка. Моцарт хорош, но современный потребитель быстрее схватит за упаковку с чем-нибудь «суперфудным» и ярким. Потому что маркетинг — это не только история, но и скорость.
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai.
from cn
