Аргумент в поддержку персональной ответственности за утечки данных — огромное количество сливов, котоые случаются по недосмотру сотрудников, которые их хранят. Около трети по итогам десяти месяцев 2024. Хорошая новость в том, что относительно 2023 года доля снизилась на 3 п.п. — с 34%, но в 2022 была 28%.
Кроме того, что инсайдеры знают внутренние процессы и слабые места системы защиты, они могут действовать незаметно на протяжении длительного времени. В отличие от внешних хакеров, которым нужно искать уязвимости или внедрять вредоносное ПО, им зачастую достаточно обойти контрольные точки для передачи данных за пределы организации. Например, благодаря своему положению, сотрудники могут иметь доступ к информации о банковских счетах, кредитах и даже документации клиентов, которые мошенники используют для построения доверительных отношений с жертвами.
Для банков это сигнал для внедрения регулярных аудитов и совершенствования систем мониторинга, чтобы фиксировать аномальные действия сотрудников и своевременно выявлять возможные утечки. А также — обучать сотрудников важности защиты данных и регулярно проводить тренинги, особенно для тех, кто работает с чувствительной информацией.
«Созидательная» мера в противовес персональным штрафам — создание условий для обмена информацией об угрозах и утечках, чтобы данные об инцидентах быстрее попадали в единые базы, помогая отслеживать действия киберпреступников и идентифицировать инсайдеров.
Аргумент в поддержку персональной ответственности за утечки данных — огромное количество сливов, котоые случаются по недосмотру сотрудников, которые их хранят. Около трети по итогам десяти месяцев 2024. Хорошая новость в том, что относительно 2023 года доля снизилась на 3 п.п. — с 34%, но в 2022 была 28%.
Кроме того, что инсайдеры знают внутренние процессы и слабые места системы защиты, они могут действовать незаметно на протяжении длительного времени. В отличие от внешних хакеров, которым нужно искать уязвимости или внедрять вредоносное ПО, им зачастую достаточно обойти контрольные точки для передачи данных за пределы организации. Например, благодаря своему положению, сотрудники могут иметь доступ к информации о банковских счетах, кредитах и даже документации клиентов, которые мошенники используют для построения доверительных отношений с жертвами.
Для банков это сигнал для внедрения регулярных аудитов и совершенствования систем мониторинга, чтобы фиксировать аномальные действия сотрудников и своевременно выявлять возможные утечки. А также — обучать сотрудников важности защиты данных и регулярно проводить тренинги, особенно для тех, кто работает с чувствительной информацией.
«Созидательная» мера в противовес персональным штрафам — создание условий для обмена информацией об угрозах и утечках, чтобы данные об инцидентах быстрее попадали в единые базы, помогая отслеживать действия киберпреступников и идентифицировать инсайдеров.
"There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report.
from cn
