Психотерапевт Тома влюбился в адвоката Луизу и идет послушать лекцию генетика Ромена, мужа Луизы и отца ее детей. Писатель Ив влюбился в детского психолога Анну и допускает, что в книжном у него (конечно, нарочно) попросит автограф офтальмолог Стан, муж Анны и отец ее детей. Анна ходит к Тома на терапию и пересекается как-то раз в магазине с Луизой, но эти два треугольника существуют параллельно, две линии просто развиваются похоже. Разумеется, чтобы потом стать очень разными.
В книге Эрве Ле Теллье «И хватит про любовь» очень много любви, причем и безумной, и осознанной одновременно: героям под 40 или за 40, их ровесникам роман будет особенно понятен, сужу по себе. А еще важно, что автор возглавляет УЛИПО — объединение писателей, исследующих, что может и чего не может современная литература. И последняя страница «Аномалии» (после нее к автору более 20 книг пришла-таки мировая слава) как раз поэтому такая, поэтому же в «Любви» фигурирует абхазскоедомино. Читать такие мелодрамы совсем не стыдно. Они — нужны.
Психотерапевт Тома влюбился в адвоката Луизу и идет послушать лекцию генетика Ромена, мужа Луизы и отца ее детей. Писатель Ив влюбился в детского психолога Анну и допускает, что в книжном у него (конечно, нарочно) попросит автограф офтальмолог Стан, муж Анны и отец ее детей. Анна ходит к Тома на терапию и пересекается как-то раз в магазине с Луизой, но эти два треугольника существуют параллельно, две линии просто развиваются похоже. Разумеется, чтобы потом стать очень разными.
В книге Эрве Ле Теллье «И хватит про любовь» очень много любви, причем и безумной, и осознанной одновременно: героям под 40 или за 40, их ровесникам роман будет особенно понятен, сужу по себе. А еще важно, что автор возглавляет УЛИПО — объединение писателей, исследующих, что может и чего не может современная литература. И последняя страница «Аномалии» (после нее к автору более 20 книг пришла-таки мировая слава) как раз поэтому такая, поэтому же в «Любви» фигурирует абхазскоедомино. Читать такие мелодрамы совсем не стыдно. Они — нужны.
Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts.
from cn
