Время запоздалых открытий. Включаю Яндекс.Музыку часто фоном и иногда смотрю, что это играет такое классное («Это что, "Король и шут"? В смысле Маноцков?»). На днях я так включил все треки «Фабрики» подряд и серьёзно впечатлился, когда после давно известных мне хитов (в кулачке моём звезда, романтика в автомобилях, вот это всё) услышал десятки офигенных и, что важно, неглупых песен. Да, это прежде всего продюсерский и композиторский проект Матвиенко, и уже даже не важно, кто там сейчас поёт (только Ира «Я родителям врала» Тонева и осталась из лучшего состава). Но главное в «Фабрике» — ее очень постмодернистская «сделанность». Типа этника в духе Желанной у нас на экспорт, а для внутреннего употребления — такой качественный поп-фолк про ой-люли-мои-люли. Хочется почитать чей-нибудь умный текст про группу «Фабрика», наверняка же кто-то уже об этом думал. И не хочется вспоминать, что два года назад «Фабрика» с «Любэ» выпустили клип про Крымский мост. Игорь Игоревич, это уже постмодернизмом не объяснишь, извините.
Время запоздалых открытий. Включаю Яндекс.Музыку часто фоном и иногда смотрю, что это играет такое классное («Это что, "Король и шут"? В смысле Маноцков?»). На днях я так включил все треки «Фабрики» подряд и серьёзно впечатлился, когда после давно известных мне хитов (в кулачке моём звезда, романтика в автомобилях, вот это всё) услышал десятки офигенных и, что важно, неглупых песен. Да, это прежде всего продюсерский и композиторский проект Матвиенко, и уже даже не важно, кто там сейчас поёт (только Ира «Я родителям врала» Тонева и осталась из лучшего состава). Но главное в «Фабрике» — ее очень постмодернистская «сделанность». Типа этника в духе Желанной у нас на экспорт, а для внутреннего употребления — такой качественный поп-фолк про ой-люли-мои-люли. Хочется почитать чей-нибудь умный текст про группу «Фабрика», наверняка же кто-то уже об этом думал. И не хочется вспоминать, что два года назад «Фабрика» с «Любэ» выпустили клип про Крымский мост. Игорь Игоревич, это уже постмодернизмом не объяснишь, извините.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists."
from cn
