Владимир

Среди многих разновидностей «туземной науки», существующей в России и странах Евразии, есть одна высоко институционализированная дисциплина, которая называется «государственное и муниципальное управление». По этой весьма популярной специальности учится огромное количество студентов в более чем трех сотнях вузов России, выходит большое количество учебников, журналов, etc. Однако при этом суть самой дисциплины лучше всего может быть описана формулой Жванецкого «непереводимая игра слов». В самом деле, не только литературный, но и содержательный перевод этой дисциплины на другие языки – задача нетривиальная. Это точно не public policy и не governance, и не совсем public administration и даже совсем не control (мне попадались все эти варианты переводов в разных источниках). Скорее, это довольно мутная и гетерогенная смесь фрагментов менеджмента, экономической и юридической наук в их постсоветском изводе, приправленная по вкусу тех или иных руководителей на уровне вузов и кафедр. Качество некоторых образцов текстов по государственному и муниципальному управлению, с которыми мне приходилось сталкиваться на протяжении ряда лет, зачастую не выдерживало критики (хотя я специально не интересовался: это то, что в руки попадало, порой случайно).

Примечательно, что во времена позднего СССР тогдашняя наука об управлении выступала в качестве если не альтернативы политической экономии социализма, то своего рода «тихой гавани», где находили свое убежище экономисты, не склонные следовать официальным догматам советского марксизма-ленинизма. Во многом их там «крышевали» разумные начальники типа Гвишиани или Аганбегяна, которые также привечали математиков, социологов и не только. Неудивительно, что из этой среды вышли разнообразные деятели, сыгравшие важную роль в преобразованиях 1990-х годов – от Авена до Березовского. В постсоветский период, когда экономическая наука в России претерпела существенную эволюцию и начала двигаться в сторону западных образцов, а вслед за ней и политическая наука (куда медленнее) стала продвигаться в том же направлении, то наука об управлении опять стала выполнять функции «тихой гавани» для тех, кому находилось мало места в том, что, казалось, могло стать новым mainstream. Хотя на фоне общих процессов деградации страны после 2022 года трудно сказать, какие функции станет выполнять наука об управлении в России в обозримом будущем, но едва ли от нее можно ожидать позитивного интеллектуального вклада в научное знание.

www.group-telegram.com/cn/grey_dolphin_3.com/855

50.7K viewsJan 18 at 06:19

Среди многих разновидностей «туземной науки», существующей в России и странах Евразии, есть одна высоко институционализированная дисциплина, которая называется «государственное и муниципальное управление». По этой весьма популярной специальности учится огромное количество студентов в более чем трех сотнях вузов России, выходит большое количество учебников, журналов, etc. Однако при этом суть самой дисциплины лучше всего может быть описана формулой Жванецкого «непереводимая игра слов». В самом деле, не только литературный, но и содержательный перевод этой дисциплины на другие языки – задача нетривиальная. Это точно не public policy и не governance, и не совсем public administration и даже совсем не control (мне попадались все эти варианты переводов в разных источниках). Скорее, это довольно мутная и гетерогенная смесь фрагментов менеджмента, экономической и юридической наук в их постсоветском изводе, приправленная по вкусу тех или иных руководителей на уровне вузов и кафедр. Качество некоторых образцов текстов по государственному и муниципальному управлению, с которыми мне приходилось сталкиваться на протяжении ряда лет, зачастую не выдерживало критики (хотя я специально не интересовался: это то, что в руки попадало, порой случайно).

Примечательно, что во времена позднего СССР тогдашняя наука об управлении выступала в качестве если не альтернативы политической экономии социализма, то своего рода «тихой гавани», где находили свое убежище экономисты, не склонные следовать официальным догматам советского марксизма-ленинизма. Во многом их там «крышевали» разумные начальники типа Гвишиани или Аганбегяна, которые также привечали математиков, социологов и не только. Неудивительно, что из этой среды вышли разнообразные деятели, сыгравшие важную роль в преобразованиях 1990-х годов – от Авена до Березовского. В постсоветский период, когда экономическая наука в России претерпела существенную эволюцию и начала двигаться в сторону западных образцов, а вслед за ней и политическая наука (куда медленнее) стала продвигаться в том же направлении, то наука об управлении опять стала выполнять функции «тихой гавани» для тех, кому находилось мало места в том, что, казалось, могло стать новым mainstream. Хотя на фоне общих процессов деградации страны после 2022 года трудно сказать, какие функции станет выполнять наука об управлении в России в обозримом будущем, но едва ли от нее можно ожидать позитивного интеллектуального вклада в научное знание.

BY Владимир