Продолжаем цикл лекций про медиа и историю! 22 июня зовем погрузиться в разные слои языка — он тоже посредник, который рассказывает нам о прошлом и запечатлевает наше настоящее.
Будем говорить про разные эпохи и разных людей. Например, как менялась речь белых эмигрантов сто лет назад? (Спойлер: найдем много знакомого!) Кто, как и для чего использовал тайные языки? Как слова и даже буквы меняли жизнь в советское время? Какое новое значение, например, приобрело имя Вера Михайловна?
Наш лектор — Милена Мезенцева, редакторка, пиарщица и продюсер. До войны у нее была медиашкола для подростков, благодаря которой более сотен ее учеников поступили в ведущие ВУЗы страны. А с осени 2022 года она живет на Бююкаде и пишет книгу про местных греков в XX веке.
В магазине «Полторы комнаты» Милена ведет серию встреч о медиа и истории, которые помогут нам лучше ориентироваться в окружающем мире и его устройстве. В марте мы говорили про муралы и развалины, а впереди — беседы о виртуальной реальности, кино, телевидении и географических картах.
Продолжаем цикл лекций про медиа и историю! 22 июня зовем погрузиться в разные слои языка — он тоже посредник, который рассказывает нам о прошлом и запечатлевает наше настоящее.
Будем говорить про разные эпохи и разных людей. Например, как менялась речь белых эмигрантов сто лет назад? (Спойлер: найдем много знакомого!) Кто, как и для чего использовал тайные языки? Как слова и даже буквы меняли жизнь в советское время? Какое новое значение, например, приобрело имя Вера Михайловна?
Наш лектор — Милена Мезенцева, редакторка, пиарщица и продюсер. До войны у нее была медиашкола для подростков, благодаря которой более сотен ее учеников поступили в ведущие ВУЗы страны. А с осени 2022 года она живет на Бююкаде и пишет книгу про местных греков в XX веке.
В магазине «Полторы комнаты» Милена ведет серию встреч о медиа и истории, которые помогут нам лучше ориентироваться в окружающем мире и его устройстве. В марте мы говорили про муралы и развалины, а впереди — беседы о виртуальной реальности, кино, телевидении и географических картах.
Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government.
from cn
