Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)

Баланс сил в российском социуме характеризуется возрастающим уровнем властно-силового принуждения, который вкупе с цифровизацией и означает сверхдоминирование Системы над обществом.

Можно ли говорить, что это принуждение избыточно? С точки зрения внутренней политики – возможно. Несистемная оппозиция зачищена давно, федеральные выборы – нескоро, да и трансфер власти, на мой взгляд, тоже - не в следующем году.

Такой пример. Умеренные оппозиционеры Дмитрий Гудков или Валерий Рашкин не представляют для Системы серьезных рисков. И, тем не менее, один из них покинул Россию, а другой – дискредитирован. Силовой вектор разворачивается и двигается по собственной логике, но очень сильно влияет на политико-управленческие процессы и распределение ресурсов в вертикали Системы.

После победы над несистемной оппозицией потенциал силовой коррекции, который накопила Система, нуждается в каких-то новых точках приложения. Этих точек может быть множество: корректировка постановок в театрах на предмет соответствия репертуара «умеренно-консервативной идеологии», усиление цензуры в СМИ, точечные акции давления на институты социальной критики, усиление самоцензуры у блогеров, прекращение «крамолы» в вузах, профилактика религиозного экстремизма в среде мигрантов из Центральной Азии, превентивные действия по недопущения сепаратизма в нацреспубликах и т.д.

Все это, на самом деле, усиливает один очень значимый эффект. Силовой вектор отсекает социум от политики, стремительно деполитизирует и без того аполитичное общество и усиливает индифферентное восприятие общественно-политических реалий, обслабляя потенциал общественного контроля.

Социологически это характеризуется специфическим феноменом, который условно можно назвать гражданский квиетизм. Соцопросы показывают, что, несмотря на социально-экономический кризис и рост бедности, люди очень плохо реагируют на критику и негатив. Жители, особенно старшего возраста, нередко предпочитают не знать о политических проблемах. Смысла бесконечно обсуждать сложности и непопулярные решения властей становится все меньше. Даже ругать власть становится менее интересно, хотя в советско-кухонном формате этот феномен, конечно же, широко распространен.

Почему так происходит? Потому что люди понимают фатальную безысходность, неспособность повлиять на ситуацию и, как следствие, предпочитают не думать об этом. Фатализм (все предрешено) переходит в Квиетизм (все предрешено, следовательно, делать ничего не надо). Этот социальный фон создает дополнительные условия для деградации социальной критики. Она становится не нужна, как бы не востребована обществом, отторгнута им.

Если стратифицировать общество по уровню вовлеченности в политическую жизнь, получится такая картина:

1-2% - правящий класс и его клиентела.

8-10% - активные граждане, которые еще интересуются политикой (часть из них мечтают стать правящим классом, а часть – хотят перемен).

Остальные – деполитизированное болото. Им ничего не нужно. Лишь бы в покое оставили.

Развитие силовых потенциалов в дальнейшем, вполне возможно, будет направлено на структурирование этих 8-10% граждан, которые еще не утратили интереса к политике и еще пытаются влиять (пока) на принятие властями решений.

www.group-telegram.com/cn/kremlebezBashennik.com/24910

9.3K viewsNov 2, 2021 at 07:48

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук (Телеграм-канал Scriptorium)

Баланс сил в российском социуме характеризуется возрастающим уровнем властно-силового принуждения, который вкупе с цифровизацией и означает сверхдоминирование Системы над обществом.

Можно ли говорить, что это принуждение избыточно? С точки зрения внутренней политики – возможно. Несистемная оппозиция зачищена давно, федеральные выборы – нескоро, да и трансфер власти, на мой взгляд, тоже - не в следующем году.

Такой пример. Умеренные оппозиционеры Дмитрий Гудков или Валерий Рашкин не представляют для Системы серьезных рисков. И, тем не менее, один из них покинул Россию, а другой – дискредитирован. Силовой вектор разворачивается и двигается по собственной логике, но очень сильно влияет на политико-управленческие процессы и распределение ресурсов в вертикали Системы.

После победы над несистемной оппозицией потенциал силовой коррекции, который накопила Система, нуждается в каких-то новых точках приложения. Этих точек может быть множество: корректировка постановок в театрах на предмет соответствия репертуара «умеренно-консервативной идеологии», усиление цензуры в СМИ, точечные акции давления на институты социальной критики, усиление самоцензуры у блогеров, прекращение «крамолы» в вузах, профилактика религиозного экстремизма в среде мигрантов из Центральной Азии, превентивные действия по недопущения сепаратизма в нацреспубликах и т.д.

Все это, на самом деле, усиливает один очень значимый эффект. Силовой вектор отсекает социум от политики, стремительно деполитизирует и без того аполитичное общество и усиливает индифферентное восприятие общественно-политических реалий, обслабляя потенциал общественного контроля.

Социологически это характеризуется специфическим феноменом, который условно можно назвать гражданский квиетизм. Соцопросы показывают, что, несмотря на социально-экономический кризис и рост бедности, люди очень плохо реагируют на критику и негатив. Жители, особенно старшего возраста, нередко предпочитают не знать о политических проблемах. Смысла бесконечно обсуждать сложности и непопулярные решения властей становится все меньше. Даже ругать власть становится менее интересно, хотя в советско-кухонном формате этот феномен, конечно же, широко распространен.

Почему так происходит? Потому что люди понимают фатальную безысходность, неспособность повлиять на ситуацию и, как следствие, предпочитают не думать об этом. Фатализм (все предрешено) переходит в Квиетизм (все предрешено, следовательно, делать ничего не надо). Этот социальный фон создает дополнительные условия для деградации социальной критики. Она становится не нужна, как бы не востребована обществом, отторгнута им.

Если стратифицировать общество по уровню вовлеченности в политическую жизнь, получится такая картина:

1-2% - правящий класс и его клиентела.

8-10% - активные граждане, которые еще интересуются политикой (часть из них мечтают стать правящим классом, а часть – хотят перемен).

Остальные – деполитизированное болото. Им ничего не нужно. Лишь бы в покое оставили.

Развитие силовых потенциалов в дальнейшем, вполне возможно, будет направлено на структурирование этих 8-10% граждан, которые еще не утратили интереса к политике и еще пытаются влиять (пока) на принятие властями решений.

BY Кремлёвский безБашенник