Loader from SVO

Любопытная история развернулась в деле № 18-КГ24-144-К4 гражд.коллегии верх.суда.

В деле поднимается очень важная правовая проблема, но ее - как почти во всех делах - коллегия, увы, либо не заметила, либо не смогла правильно разрешить.

"Правильно" - не в смысле так, чтобы справедливо разрешить конкретный казус или применить норму закона. Это задача ординарных инстанций.

Правильно - в смысле так, чтобы это было полезно для развития всего нашего права в целом.

Вот у эк.коллегии это получается намного чаще, чем у гражданской. И от этого ценность работы этой коллегии значительно выше.

Итак, к делу. В нем такой сюжет.

Некая пожилая женщина-инвалид получила на льготных условиях землю, да не где-нибудь, а в самом сердце южнорусской судебной аномалии - в Краснодарском крае!

Как здорово, как замечательно! Построит себе бабушка-инвалид домик, и будет наслаждаться прекрасным климатом и дарами Краснодарского края.

Но спустя две недели старушка-инвалид уступила право аренды другому лицу, тот спустя месяц уступил его третьему.

(Я сильно подозреваю, что использование бабушки-инвалида это просто часть схемы, придуманной краснодарскими чиновниками, для того, чтобы быстро и с выгодой для себя запускать в оборот земельные участки).

Этот самый третий арендатор (г-н Бигановский) построил небольшой домик на участке и начал наслаждаться кубанской жизнью.

Но об этом узнал прокурор - смелый, добрый, честный, быстрый и резкий. Нетерпимый к краснодарской коррупции.

И (вместо того, чтобы раскрыть коррупционную схему и посадить за решетку преступников) предъявил иск к г-ну Бигановскому о признании договора аренды ничтожным (так как бабушка-инвалид не была нуждающейся, следовательно, договор незаконный) и всех последующих уступок тоже.

Г-н Бигановский сделал большую глупость - во время рассмотрения дела подарил домик своей дочери и несовершеннолетним внукам. Им тоже досталось от прокурора - стали ответчиками по требованию о ничтожности.

Все три инстанции решили дело в пользу прокурора.

А вот гражд.коллегия верх.суда, которая, как мы знаем, с недавних пор очень не любит прокуратуру, в иске отказала, сославшись на то, что дом был построен законно, никаких претензий к г-ну Бигановскому местные власти не предъявляли, что договор аренды был зарегистрирован в реестре (коллегия ошибочно пишет о регистрации права аренды) и уступок прав арендатора.

Теперь к содержательной части дела.

Оно в действительности посвящено важнейшему вопросу нашего вещного права - возможности добросовестного приобретения ограниченных вещных прав.

К большому сожалению, полноценная реформа вещного права ГК забуксовала. Это связано с целым рядом причин: особенностью нашего политического режима (персоналистские автократии типа нашей не склонны проводить глубокие реформы, предпочитая сохранять всё как есть), отсутствием сильных лоббистов у этой реформы, ее содержательной сложностью и проч.

Поэтому наш раздел II ГК такой удивительно несодержательный и бедный.

В интересующей нас части он знает только защиту добросовестно приобретенного права собственности. А как быть с другими вещными правами?

В свое время ВАС создал доктрину защиту добросовестного залогодержателя, отталкиваясь от такой идеи. Если закон допускает вообще лишение собственности при появлении фигуры добросовестного лица, то уж "навесить" на собственника добросовестно приобретенное вещное право тем более можно.

Теперь такой вопрос: являются ли права строительного арендатора вещным правом?

Я уже много раз писал об этом. Обычная аренда это обязательственные отношения, но строительная аренда (равно как аренда для целей эксплуатации здания) это рудиментарное право застройки. К нему надо и относиться как к ограниченному вещному праву. В том числе, допускать и его добросовестное приобретение.

Это все было для затравки, чтобы вас заинтересовать делом.

Очень интересное обсуждение этого определения состоялось у меня с дорогими коллегами из "Петербургской цивилистики", запись можно посмотреть на их ютуб-канале.

www.group-telegram.com/cn/loaderfromSVO.com/2329

19.0K viewsedited  Nov 12 at 12:47

Любопытная история развернулась в деле № 18-КГ24-144-К4 гражд.коллегии верх.суда.

В деле поднимается очень важная правовая проблема, но ее - как почти во всех делах - коллегия, увы, либо не заметила, либо не смогла правильно разрешить.

"Правильно" - не в смысле так, чтобы справедливо разрешить конкретный казус или применить норму закона. Это задача ординарных инстанций.

Правильно - в смысле так, чтобы это было полезно для развития всего нашего права в целом.

Вот у эк.коллегии это получается намного чаще, чем у гражданской. И от этого ценность работы этой коллегии значительно выше.

Итак, к делу. В нем такой сюжет.

Некая пожилая женщина-инвалид получила на льготных условиях землю, да не где-нибудь, а в самом сердце южнорусской судебной аномалии - в Краснодарском крае!

Как здорово, как замечательно! Построит себе бабушка-инвалид домик, и будет наслаждаться прекрасным климатом и дарами Краснодарского края.

Но спустя две недели старушка-инвалид уступила право аренды другому лицу, тот спустя месяц уступил его третьему.

(Я сильно подозреваю, что использование бабушки-инвалида это просто часть схемы, придуманной краснодарскими чиновниками, для того, чтобы быстро и с выгодой для себя запускать в оборот земельные участки).

Этот самый третий арендатор (г-н Бигановский) построил небольшой домик на участке и начал наслаждаться кубанской жизнью.

Но об этом узнал прокурор - смелый, добрый, честный, быстрый и резкий. Нетерпимый к краснодарской коррупции.

И (вместо того, чтобы раскрыть коррупционную схему и посадить за решетку преступников) предъявил иск к г-ну Бигановскому о признании договора аренды ничтожным (так как бабушка-инвалид не была нуждающейся, следовательно, договор незаконный) и всех последующих уступок тоже.

Г-н Бигановский сделал большую глупость - во время рассмотрения дела подарил домик своей дочери и несовершеннолетним внукам. Им тоже досталось от прокурора - стали ответчиками по требованию о ничтожности.

Все три инстанции решили дело в пользу прокурора.

А вот гражд.коллегия верх.суда, которая, как мы знаем, с недавних пор очень не любит прокуратуру, в иске отказала, сославшись на то, что дом был построен законно, никаких претензий к г-ну Бигановскому местные власти не предъявляли, что договор аренды был зарегистрирован в реестре (коллегия ошибочно пишет о регистрации права аренды) и уступок прав арендатора.

Теперь к содержательной части дела.

Оно в действительности посвящено важнейшему вопросу нашего вещного права - возможности добросовестного приобретения ограниченных вещных прав.

К большому сожалению, полноценная реформа вещного права ГК забуксовала. Это связано с целым рядом причин: особенностью нашего политического режима (персоналистские автократии типа нашей не склонны проводить глубокие реформы, предпочитая сохранять всё как есть), отсутствием сильных лоббистов у этой реформы, ее содержательной сложностью и проч.

Поэтому наш раздел II ГК такой удивительно несодержательный и бедный.

В интересующей нас части он знает только защиту добросовестно приобретенного права собственности. А как быть с другими вещными правами?

В свое время ВАС создал доктрину защиту добросовестного залогодержателя, отталкиваясь от такой идеи. Если закон допускает вообще лишение собственности при появлении фигуры добросовестного лица, то уж "навесить" на собственника добросовестно приобретенное вещное право тем более можно.

Теперь такой вопрос: являются ли права строительного арендатора вещным правом?

Я уже много раз писал об этом. Обычная аренда это обязательственные отношения, но строительная аренда (равно как аренда для целей эксплуатации здания) это рудиментарное право застройки. К нему надо и относиться как к ограниченному вещному праву. В том числе, допускать и его добросовестное приобретение.

Это все было для затравки, чтобы вас заинтересовать делом.

Очень интересное обсуждение этого определения состоялось у меня с дорогими коллегами из "Петербургской цивилистики", запись можно посмотреть на их ютуб-канале.

BY Loader from SVO