Стихотворение Кирилла Шубина "Череповец" - одна из остановок в метафизическом путешествии из Ленинградской области в Архангельскую, в процессе которого субъект (и читатель вместе с ним) погружается в многослойную безжизненность северно-русской провинции. Безжизненность здесь, впрочем, не означает торжества уничтоженной жизни - в терминологии автора это "ненарушенность", нетронутость естественного угасания разрушительным человеческим отчаянием: "все умерли, можно идти по улицам", сродни атмосфере в фильме Лопушанского "Посетитель музея". Это пространство, где возможен только кратковременный визит, попытки задержаться вытесняются стеклянеющим воздухом, который сопротивляется движениям и гасит звуковые волны ("ничего не слышится на непроходимой длине"), разъединяет тело и душу.
Согласно самой популярной версии, название "Череповец" происходит от слова "череп" в значении "холм, возвышенность", обозначения "селения на горе", однако в тексте Шубина оно скорее отсылает к человеческим черепам - и в то же время черепкам, осколкам древних культур. Субъект стихотворения заглядывает в пустые глазницы Череповца, словно археолог, ощущая невероятную дистанцию между собой и этим местом - и в то же время не отрицая некоторое сродство.
Стихотворение Кирилла Шубина "Череповец" - одна из остановок в метафизическом путешествии из Ленинградской области в Архангельскую, в процессе которого субъект (и читатель вместе с ним) погружается в многослойную безжизненность северно-русской провинции. Безжизненность здесь, впрочем, не означает торжества уничтоженной жизни - в терминологии автора это "ненарушенность", нетронутость естественного угасания разрушительным человеческим отчаянием: "все умерли, можно идти по улицам", сродни атмосфере в фильме Лопушанского "Посетитель музея". Это пространство, где возможен только кратковременный визит, попытки задержаться вытесняются стеклянеющим воздухом, который сопротивляется движениям и гасит звуковые волны ("ничего не слышится на непроходимой длине"), разъединяет тело и душу.
Согласно самой популярной версии, название "Череповец" происходит от слова "череп" в значении "холм, возвышенность", обозначения "селения на горе", однако в тексте Шубина оно скорее отсылает к человеческим черепам - и в то же время черепкам, осколкам древних культур. Субъект стихотворения заглядывает в пустые глазницы Череповца, словно археолог, ощущая невероятную дистанцию между собой и этим местом - и в то же время не отрицая некоторое сродство.
#комментарий_Максима_Алпатова
BY Метажурнал
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels.
from cn
