За время нашей практики мы выделили две разновидности групп компаний в рамках процедур банкротства. Первая группа это открытая структура, которая не скрывает факт ведения деятельности несколькими лицами, так называемые холдинги.
В таких группах разные направления деятельности разделены между обществами, отдельно может быть выделено производство, юристы, IT, торговля и прочее (схема 1).
В таких условиях денежные средства внутри группы могут постоянно перемещаться по различным внутренним договорам (схема 2).
Поэтому менеджменту и собственникам не стоит забывать, что для внешних кредиторов каждое юридическое лицо все равно воспринимается отдельно и не нужно жить по принципу «единого кошелька», так как в случае банкротства все внутренние операции станут предметом пристального изучения.
Вторая разновидность группы это не объединенная общим экономическим процессом, но действующая в интересах одного бенефициара. Связанность таких групп обычно базируется на доверительных и родственных отношениях.
Эти группы исследовать в банкротстве уже значительно сложнее, отношения между лицами основаны на всевозможных договорах и понимать принцип и систему движения активов становится сложнее (схема 3).
Но даже такие группы можно прослеживать и возвращать имущество, хоть это и занимает немного больше времени, в отличие от открытых холдингов.
За время нашей практики мы выделили две разновидности групп компаний в рамках процедур банкротства. Первая группа это открытая структура, которая не скрывает факт ведения деятельности несколькими лицами, так называемые холдинги.
В таких группах разные направления деятельности разделены между обществами, отдельно может быть выделено производство, юристы, IT, торговля и прочее (схема 1).
В таких условиях денежные средства внутри группы могут постоянно перемещаться по различным внутренним договорам (схема 2).
Поэтому менеджменту и собственникам не стоит забывать, что для внешних кредиторов каждое юридическое лицо все равно воспринимается отдельно и не нужно жить по принципу «единого кошелька», так как в случае банкротства все внутренние операции станут предметом пристального изучения.
Вторая разновидность группы это не объединенная общим экономическим процессом, но действующая в интересах одного бенефициара. Связанность таких групп обычно базируется на доверительных и родственных отношениях.
Эти группы исследовать в банкротстве уже значительно сложнее, отношения между лицами основаны на всевозможных договорах и понимать принцип и систему движения активов становится сложнее (схема 3).
Но даже такие группы можно прослеживать и возвращать имущество, хоть это и занимает немного больше времени, в отличие от открытых холдингов.
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from cn
