Время стричь медицинские организации и ТФОМС. Ведь у них возникли большие задолженности перед бизнесом и бизнес-омбудсмен Борис Титов попросил Голикову с этим разобраться.
Долги скопились во многих регионах. От 25 до 250 млн рублей. На самом дне долговой ямы оказались Санкт-Петербург, Забайкальский край, Калининградская и Челябинская области, республики Коми и Адыгея.
Долги уже были, но они значительно выросли в период эпидемии. ПМ уже писал, что ограничение диспансеризации и профосмотров будет ввергать больницы в долговую кабалу. Ведь выпадет до 40% доходов медучреждений. То, что Правительство выделило деньги из резервного фонда для погашения задолженности федеральных медучреждений – пшык. Подавляющее большинство больниц осталось наедине со своими проблемами.
Ускоряет энтропию дефицит бюджета ОМС и недостаточное его перекрытие со стороны правительства. Сейчас больницы находятся в закольцованном состоянии, когда долги будут расти, а реальные доходы снижаться.
Разорвать этот порочный круг может перекрытие всех долгов федеральным бюджетом. А чтобы таких проблем впредь не возникало (уже в 500-й раз повторяем) – отмена ОМС, переход на плановое бюджетирование и создание собственных производственных мощностей.
Время стричь медицинские организации и ТФОМС. Ведь у них возникли большие задолженности перед бизнесом и бизнес-омбудсмен Борис Титов попросил Голикову с этим разобраться.
Долги скопились во многих регионах. От 25 до 250 млн рублей. На самом дне долговой ямы оказались Санкт-Петербург, Забайкальский край, Калининградская и Челябинская области, республики Коми и Адыгея.
Долги уже были, но они значительно выросли в период эпидемии. ПМ уже писал, что ограничение диспансеризации и профосмотров будет ввергать больницы в долговую кабалу. Ведь выпадет до 40% доходов медучреждений. То, что Правительство выделило деньги из резервного фонда для погашения задолженности федеральных медучреждений – пшык. Подавляющее большинство больниц осталось наедине со своими проблемами.
Ускоряет энтропию дефицит бюджета ОМС и недостаточное его перекрытие со стороны правительства. Сейчас больницы находятся в закольцованном состоянии, когда долги будут расти, а реальные доходы снижаться.
Разорвать этот порочный круг может перекрытие всех долгов федеральным бюджетом. А чтобы таких проблем впредь не возникало (уже в 500-й раз повторяем) – отмена ОМС, переход на плановое бюджетирование и создание собственных производственных мощностей.
BY Публичная медицина
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from cn
