Информационная война: вызовы и уроки России после начала СВО
До определённого момента в России не было чёткого понимания, что такое «информационная война». С этим мы уже сталкивались через международный терроризм и действия западных спецслужб, но всё вышло на новый уровень с началом специальной военной операции на Украине в 2022 году.
Наша правоохранительная система оказалась не готова эффективно противостоять этим атакам, опровергать ложную информацию и работать с населением. Как часто бывает в России, мы учимся на своих ошибках во время войны, и это затягивает процесс. Хотя предпосылки были видны ещё с 2014 года — государственный переворот на Украине, «Крымская весна» и так называемая «АТО» — антитеррористическая операция на востоке страны, которую Украина проводила на Донбассе, но именно сейчас информационные операции и войны достигли своего пика.
До 2022 года спецслужбы Украины, Великобритании и США активно вели информационные операции, но сейчас скорость обновления информационной повестки усилилась. Разработка масштабных операций стала невозможной, поэтому информационная война ведётся в основном посредством распространения дезинформации и дискредитации. Создаётся большое количество фейков, которые публикуются в блогах, интернете и других средствах массовой информации с целью воздействия на общественное мнение россиян. Одним из наиболее распространённых фейков является информация о предстоящей дополнительной мобилизации в России. Также распространяются ложные сведения о том, что российские вооружённые силы якобы убивают мирных жителей в зоне боевых действий. Однако на самом деле Россия наносит удары только по военным объектам. Очевидно, что эти размытые фейки влияют на отношение россиян к СВО.
Кроме того, украинские спецслужбы активно работают с неокрепшими умами в России, обещая крупные денежные вознаграждения за участие в диверсионных операциях. Они предлагают поджигать военкоматы, здания силовых структур и важные объекты инфраструктуры, такие как электростанции, газопроводы и железные дороги, для дестабилизации российской инфраструктуры и государственного строя. К сожалению, многие россияне поддаются на эти призывы, и в первую очередь это касается маргинализированных слоев общества, которые стремятся заработать на этом. Их не волнует, что в результате таких действий могут пострадать люди в России.
Также стоит отметить, что украинские и другие западные спецслужбы активизировали свои мошеннические действия. Они обманывают российских граждан в банковской сфере, пытаясь завладеть их деньгами. Это мошенничество приобрело огромные масштабы: на территории Украины функционируют целые колл-центры, занимающиеся обманом россиян с целью получения финансовой выгоды.
Таким образом, можно сделать вывод, что информационная война является элементом мягкой силы, и Россия долгое время отставала в этом направлении. Для победы в информационной войне необходимо большое количество подготовленных кадров и центров проведения информационных операций, причем как наступательного, так и оборонительного характера.
События 2022–2023 годов продемонстрировали, что без эффективной системы защиты от информационных операций будет трудно выстоять. Западные методы проведения информационных операций, включая печально известный украинский Центр информационно-психологических спецопераций (ЦИПсО), показали свою эффективность. Сейчас мы активно работаем над тем, чтобы наверстать упущенное.
Гибридная война, развёрнутая против России, в настоящее время по количеству противников превосходит многие другие классические войны. На информационном поле сейчас практически все против нас. Эта борьба гораздо сложнее, чем на фронте, где враг виден и понятен. Несмотря на то, что на информационном поле соотношение сил далеко не в нашу пользу, это не означает, что война будет проиграна. Как завещал великий русский полководец и военный теоретик — «воюй не числом, а умением».
Информационная война: вызовы и уроки России после начала СВО
До определённого момента в России не было чёткого понимания, что такое «информационная война». С этим мы уже сталкивались через международный терроризм и действия западных спецслужб, но всё вышло на новый уровень с началом специальной военной операции на Украине в 2022 году.
Наша правоохранительная система оказалась не готова эффективно противостоять этим атакам, опровергать ложную информацию и работать с населением. Как часто бывает в России, мы учимся на своих ошибках во время войны, и это затягивает процесс. Хотя предпосылки были видны ещё с 2014 года — государственный переворот на Украине, «Крымская весна» и так называемая «АТО» — антитеррористическая операция на востоке страны, которую Украина проводила на Донбассе, но именно сейчас информационные операции и войны достигли своего пика.
До 2022 года спецслужбы Украины, Великобритании и США активно вели информационные операции, но сейчас скорость обновления информационной повестки усилилась. Разработка масштабных операций стала невозможной, поэтому информационная война ведётся в основном посредством распространения дезинформации и дискредитации. Создаётся большое количество фейков, которые публикуются в блогах, интернете и других средствах массовой информации с целью воздействия на общественное мнение россиян. Одним из наиболее распространённых фейков является информация о предстоящей дополнительной мобилизации в России. Также распространяются ложные сведения о том, что российские вооружённые силы якобы убивают мирных жителей в зоне боевых действий. Однако на самом деле Россия наносит удары только по военным объектам. Очевидно, что эти размытые фейки влияют на отношение россиян к СВО.
Кроме того, украинские спецслужбы активно работают с неокрепшими умами в России, обещая крупные денежные вознаграждения за участие в диверсионных операциях. Они предлагают поджигать военкоматы, здания силовых структур и важные объекты инфраструктуры, такие как электростанции, газопроводы и железные дороги, для дестабилизации российской инфраструктуры и государственного строя. К сожалению, многие россияне поддаются на эти призывы, и в первую очередь это касается маргинализированных слоев общества, которые стремятся заработать на этом. Их не волнует, что в результате таких действий могут пострадать люди в России.
Также стоит отметить, что украинские и другие западные спецслужбы активизировали свои мошеннические действия. Они обманывают российских граждан в банковской сфере, пытаясь завладеть их деньгами. Это мошенничество приобрело огромные масштабы: на территории Украины функционируют целые колл-центры, занимающиеся обманом россиян с целью получения финансовой выгоды.
Таким образом, можно сделать вывод, что информационная война является элементом мягкой силы, и Россия долгое время отставала в этом направлении. Для победы в информационной войне необходимо большое количество подготовленных кадров и центров проведения информационных операций, причем как наступательного, так и оборонительного характера.
События 2022–2023 годов продемонстрировали, что без эффективной системы защиты от информационных операций будет трудно выстоять. Западные методы проведения информационных операций, включая печально известный украинский Центр информационно-психологических спецопераций (ЦИПсО), показали свою эффективность. Сейчас мы активно работаем над тем, чтобы наверстать упущенное.
Гибридная война, развёрнутая против России, в настоящее время по количеству противников превосходит многие другие классические войны. На информационном поле сейчас практически все против нас. Эта борьба гораздо сложнее, чем на фронте, где враг виден и понятен. Несмотря на то, что на информационном поле соотношение сил далеко не в нашу пользу, это не означает, что война будет проиграна. Как завещал великий русский полководец и военный теоретик — «воюй не числом, а умением».
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips.
from cn
