Очень трогательная документальная анимация - реальная история реального человека, продюсерский проект Николая Костара-Валдау и Риза Ахмеда. Полная трагедии, саспенса и воли к жизни биография афганского беженца, всю жизнь скрывающего свою реальную идентичность, но наконец готового открыться в полуторачасовом сеансе психокинематографической терапии. Вызывающая оцепенении и оторопь зарисовка стремительно меняющегося мира со всей его разнообразностью, надеждами и беспробудным унынием. Рассказы-флэшбеки в прошлое, как провалы в сон, точнее даже кошмар, удивительно точный и удивительно нечёткий. История одного конкретного, но и сотни похожих беженцев, ищущих минимальные условия жизни, позволяющих не умереть с голоду и не бояться каждую минуты за свою жизнь. Картина Москвы начала 90-х с документальной хроникой, серыми спальниками и дьяволопоклонниками в погонах - чудовищные истории торговцев человеческими судьбами и контрабандистами. Слишком реалистичная анимационная работа, погружающая в бездну глубокого отчаяния, но и выдёргивающая оттуда чувством чистого очищения и ожиданием затягивания шрамов на телах и душах.
Очень трогательная документальная анимация - реальная история реального человека, продюсерский проект Николая Костара-Валдау и Риза Ахмеда. Полная трагедии, саспенса и воли к жизни биография афганского беженца, всю жизнь скрывающего свою реальную идентичность, но наконец готового открыться в полуторачасовом сеансе психокинематографической терапии. Вызывающая оцепенении и оторопь зарисовка стремительно меняющегося мира со всей его разнообразностью, надеждами и беспробудным унынием. Рассказы-флэшбеки в прошлое, как провалы в сон, точнее даже кошмар, удивительно точный и удивительно нечёткий. История одного конкретного, но и сотни похожих беженцев, ищущих минимальные условия жизни, позволяющих не умереть с голоду и не бояться каждую минуты за свою жизнь. Картина Москвы начала 90-х с документальной хроникой, серыми спальниками и дьяволопоклонниками в погонах - чудовищные истории торговцев человеческими судьбами и контрабандистами. Слишком реалистичная анимационная работа, погружающая в бездну глубокого отчаяния, но и выдёргивающая оттуда чувством чистого очищения и ожиданием затягивания шрамов на телах и душах.
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from cn
