Re: Russia

Вопрос воли: что говорит российская военная история о вероятности победы и поражения в войне с Украиной

#аналитика

Во всех крупных войнах исход конфликта определяется в конце концов не только соотношением ресурсов, но и соревнованием «воль», определяющих степень мобилизации каждой стороны конфликта во взаимодействии общества, государства и армии.

Распространенный на Западе и в России миф о российском «военном упорстве» формируется преимущественно опытом двух российских «отечественных» войн и в какой-то степени актуален до сих пор. Это упорство опирается на сочетание травматического фатализма и мессианского национализма.

Впрочем, этот комплекс актуализируется далеко не в каждой войне. В реальности из чуть более 40 войн с начала XIX века Россия потерпела поражение, то есть вынуждена была отказаться от заявленных целей, в 10, то есть почти в четверти конфликтов. Несмотря на то что в ряде из них она имела дело с заведомо более слабым в ресурсном отношении противником.

Бо́льшая часть войн, которые вела Россия на протяжении последних четырех веков своей истории (около 70%), — это войны в нескольких зонах фронтира: четырех наиболее значимых — Балтика, Польша, Причерноморье, Кавказ — и двух менее значимых — Центральная Азия и Дальний Восток.

Однако России так и не удалось установить прочный контроль над большей частью этих территорий — в конце XX века она вновь их утратила. За 33 года своей постсоветской истории Россия инициировала шесть войн, то есть их интенсивность не отличается от четырех последних веков российской истории (в среднем одна война в пять с половиной лет).

Пять из шести постсоветских войн России — три кавказские и две украинские — являются возвращением к традиционным направлениям российских фронтирных конфликтов. При этом украинские войны, так же как ряд фронтирных конфликтов XIX–XX веков, осмысляются в двух перспективах: борьбы за фронтир и экзистенциального противостояния с Западом. Такие войны в прошлом Россия практически в равной степени как выигрывала, так и проигрывала.

Российско-украинский конфликт обладает рядом специфических черт проигранных Россией войн: в первую очередь это недооценка ресурсного потенциала и воли к борьбе противника, которая ведет к неудачам на поле боя и последующему разочарованию общества в возможностях государственной и военной машины, способствующему общей демобилизации не только общества, но и государственного и военного управления.

Тем не менее в конечном итоге исход конфликта определится в соотношении трех воль — России, Украины и Запада — и их представлений о «воле к борьбе» двух других участников треугольника.

Подробнее >

Не открывается ссылка? Читайте здесь

Главные материалы недели — в нашей email-рассылке

@rerussia_org

www.group-telegram.com/cn/rerussia_org.com/901

13.1K viewsedited  Oct 30 at 11:58

Вопрос воли: что говорит российская военная история о вероятности победы и поражения в войне с Украиной

#аналитика

Во всех крупных войнах исход конфликта определяется в конце концов не только соотношением ресурсов, но и соревнованием «воль», определяющих степень мобилизации каждой стороны конфликта во взаимодействии общества, государства и армии.

Распространенный на Западе и в России миф о российском «военном упорстве» формируется преимущественно опытом двух российских «отечественных» войн и в какой-то степени актуален до сих пор. Это упорство опирается на сочетание травматического фатализма и мессианского национализма.

Впрочем, этот комплекс актуализируется далеко не в каждой войне. В реальности из чуть более 40 войн с начала XIX века Россия потерпела поражение, то есть вынуждена была отказаться от заявленных целей, в 10, то есть почти в четверти конфликтов. Несмотря на то что в ряде из них она имела дело с заведомо более слабым в ресурсном отношении противником.

Бо́льшая часть войн, которые вела Россия на протяжении последних четырех веков своей истории (около 70%), — это войны в нескольких зонах фронтира: четырех наиболее значимых — Балтика, Польша, Причерноморье, Кавказ — и двух менее значимых — Центральная Азия и Дальний Восток.

Однако России так и не удалось установить прочный контроль над большей частью этих территорий — в конце XX века она вновь их утратила. За 33 года своей постсоветской истории Россия инициировала шесть войн, то есть их интенсивность не отличается от четырех последних веков российской истории (в среднем одна война в пять с половиной лет).

Пять из шести постсоветских войн России — три кавказские и две украинские — являются возвращением к традиционным направлениям российских фронтирных конфликтов. При этом украинские войны, так же как ряд фронтирных конфликтов XIX–XX веков, осмысляются в двух перспективах: борьбы за фронтир и экзистенциального противостояния с Западом. Такие войны в прошлом Россия практически в равной степени как выигрывала, так и проигрывала.

Российско-украинский конфликт обладает рядом специфических черт проигранных Россией войн: в первую очередь это недооценка ресурсного потенциала и воли к борьбе противника, которая ведет к неудачам на поле боя и последующему разочарованию общества в возможностях государственной и военной машины, способствующему общей демобилизации не только общества, но и государственного и военного управления.

Тем не менее в конечном итоге исход конфликта определится в соотношении трех воль — России, Украины и Запада — и их представлений о «воле к борьбе» двух других участников треугольника.

Подробнее >

Не открывается ссылка? Читайте здесь

Главные материалы недели — в нашей email-рассылке

@rerussia_org

BY Re: Russia