«Если мы посмотрим на последние 10−15 лет эволюции отношений регионов, университетов и федерального правительства, то мы действительно прошли очень большой путь. Он начинался с того, что есть жесткое разграничение полномочий: вузы федеральные, значит у регионов, соответственно, базовое и среднее образование. Ну, а дальше на тот момент федерация занималась реформой науки, реформой систем РАН, конечно, преобладала идея того, чтобы интегрировать в вузы науку, эконометрику и т.д.
Это, в общем, был абсолютно неизбежный этап. Он оставил свой мощный след и большие заделы, но дальше стало понятно, что по мере того, как все более практические задачи вставали и перед наукой, и перед технологиями, стало понятно, что без регионов их не решить. Регионы со своей стороны четко понимали, что нет сильного вуза или вузов — нет региона, нет развития региона. Поэтому возникло такое сильное влияние и запрос со стороны губернаторов на то, чтобы их допустили к этому процессу: дайте нам возможность даже не то, что там поуправлять, дайте нам возможность помочь, дайте нам возможность дать какой-то импульс.
Он был очень мощный и подкреплялся еще и запросом крупного регионального бизнеса, который понимал, что никакое серьезное развитие технологических производств невозможно без собственной базы высшего образования. И вот эта эволюция шла этапами: была идеология НОЦов на каком-то из них, то, что это склеивало, и она такой мощный след оставила».
«Если мы посмотрим на последние 10−15 лет эволюции отношений регионов, университетов и федерального правительства, то мы действительно прошли очень большой путь. Он начинался с того, что есть жесткое разграничение полномочий: вузы федеральные, значит у регионов, соответственно, базовое и среднее образование. Ну, а дальше на тот момент федерация занималась реформой науки, реформой систем РАН, конечно, преобладала идея того, чтобы интегрировать в вузы науку, эконометрику и т.д.
Это, в общем, был абсолютно неизбежный этап. Он оставил свой мощный след и большие заделы, но дальше стало понятно, что по мере того, как все более практические задачи вставали и перед наукой, и перед технологиями, стало понятно, что без регионов их не решить. Регионы со своей стороны четко понимали, что нет сильного вуза или вузов — нет региона, нет развития региона. Поэтому возникло такое сильное влияние и запрос со стороны губернаторов на то, чтобы их допустили к этому процессу: дайте нам возможность даже не то, что там поуправлять, дайте нам возможность помочь, дайте нам возможность дать какой-то импульс.
Он был очень мощный и подкреплялся еще и запросом крупного регионального бизнеса, который понимал, что никакое серьезное развитие технологических производств невозможно без собственной базы высшего образования. И вот эта эволюция шла этапами: была идеология НОЦов на каком-то из них, то, что это склеивало, и она такой мощный след оставила».
#НОП
BY НОП. Научно-образовательная политика
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice.
from cn
