У социолога Алексея Рощина верное объяснение, почему не идёт вакцинация в России. Просто у нас до предела атомизированное общество с очень трудной жизнью. Социала и местной жизни (коммунальности), как на Западе нет. Государство враждебное. Патриархальности и клановости с сетевой поддержкой многочисленных родственников, как на Востоке, тоже нет. Средний россиянин противостоит трудностям в одиночку. Ну может, только совсем ближний круг родственников и нескольких друзей (обычно, по социологии, не больше 4-5 человек). Да и то при нынешнем уровне разводов в России – 8 разводов на 10 браков, а также при том, что 75-80% отцов совсем не платят или платят частично алименты детям, и про поддержку семьи уже проблематично говорить.
И очевидно, что при такой жизни средний россиянин не считает Ковид главной угрозой. Даже если медицина говорит об обратном. Его каждый день окружают угрозы, которые он считает более опасными, среди которых главная – элементарное выживание с минимальным горизонтом планирования. Т.е. средний россиянин живёт одним днём. Ну и плюс сама по себе очень низкая цена жизни среднего россиянина. Государство её оценивает в 1-2 млн. руб. (на уровне корейской машины), работодатели и того меньше. Вот на днях 10 работников задохнулись в коллекторе в Ростове, увидите, какие копейки за их смерть заплатит работодатель. https://www.group-telegram.com/aroschin/326
У социолога Алексея Рощина верное объяснение, почему не идёт вакцинация в России. Просто у нас до предела атомизированное общество с очень трудной жизнью. Социала и местной жизни (коммунальности), как на Западе нет. Государство враждебное. Патриархальности и клановости с сетевой поддержкой многочисленных родственников, как на Востоке, тоже нет. Средний россиянин противостоит трудностям в одиночку. Ну может, только совсем ближний круг родственников и нескольких друзей (обычно, по социологии, не больше 4-5 человек). Да и то при нынешнем уровне разводов в России – 8 разводов на 10 браков, а также при том, что 75-80% отцов совсем не платят или платят частично алименты детям, и про поддержку семьи уже проблематично говорить.
И очевидно, что при такой жизни средний россиянин не считает Ковид главной угрозой. Даже если медицина говорит об обратном. Его каждый день окружают угрозы, которые он считает более опасными, среди которых главная – элементарное выживание с минимальным горизонтом планирования. Т.е. средний россиянин живёт одним днём. Ну и плюс сама по себе очень низкая цена жизни среднего россиянина. Государство её оценивает в 1-2 млн. руб. (на уровне корейской машины), работодатели и того меньше. Вот на днях 10 работников задохнулись в коллекторе в Ростове, увидите, какие копейки за их смерть заплатит работодатель. https://www.group-telegram.com/aroschin/326
BY Толкователь
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from cn
