Вроде бы простая такая мысль: нельзя разработать лекарство от старение, если мы не знаем, что такое старение. Но как то она совсем не популярна в сообществе и тот же Карл Пфлегер говорит, да и не надо и продолжает инвестировать в тех, кто обещает создать терапию вот-вот.
Наш товарищ, Петр Лидский, написал очень ясный текст, почему нужно всё-таки понимать, что такое старение. Это мысль очень укладывается в центральную идею этого канала: если мы не понимаем, что происходит, мы занимаемся херней.
Там будет сегодня Наш Домик поддержки здравого смысла в борьбе со старением.
Почему важно поддерживать товарищей? По той причине, что остальное не важно. Никак вы в одиночку или вдвоем, втроем или 40 человек с 300 миллионами BioAge не найдете лекарство от старости. Задача слишком сложная. А можно найти единомышленников и тогда несколько тысяч человек, действующих заодно, смогут изменить ситуацию.
Если вы не согласны, выскажите в комментах у Петра Лидскому своё возражение, задайте вопрос.
Вроде бы простая такая мысль: нельзя разработать лекарство от старение, если мы не знаем, что такое старение. Но как то она совсем не популярна в сообществе и тот же Карл Пфлегер говорит, да и не надо и продолжает инвестировать в тех, кто обещает создать терапию вот-вот.
Наш товарищ, Петр Лидский, написал очень ясный текст, почему нужно всё-таки понимать, что такое старение. Это мысль очень укладывается в центральную идею этого канала: если мы не понимаем, что происходит, мы занимаемся херней.
Там будет сегодня Наш Домик поддержки здравого смысла в борьбе со старением.
Почему важно поддерживать товарищей? По той причине, что остальное не важно. Никак вы в одиночку или вдвоем, втроем или 40 человек с 300 миллионами BioAge не найдете лекарство от старости. Задача слишком сложная. А можно найти единомышленников и тогда несколько тысяч человек, действующих заодно, смогут изменить ситуацию.
Если вы не согласны, выскажите в комментах у Петра Лидскому своё возражение, задайте вопрос.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can."
from cn
