«Ирина Владимировна, Вы — мать. Вы знаете, как это — любить ребёнка до боли в сердце. Но знаете ли Вы, как это — терять его из-за системы, которая превращает отцов в призраков?
Три с половиной года. 42 месяца. 1260 дней. Я ездил к сыну в другой город, как паломник. Каждые две недели — 835 км туда, 835 обратно. Сколько таких отцов в Казани, Татарстане?
Платил за всё: одежду, секции, врачей. Даже её «выходные» (ведь из месяца я 2 недели с сыном на себя полностью брал) оплачивал — две недели в месяц, когда она отдыхала, а я был с сыном. А она? В ответ — подставы. Пакости. Игра в святую мать, которая при температуре 38° загоняет ребёнка в душ, а опека… Опека молчит. Ноль реакции. Это ли «забота о детях»? Нет. Это цинизм.
Вы говорите о семейных ценностях? Я пытался привить их сыну: честность, уважение, заботу, любовь большой родни 24/7.
Но его мать… Её детство — сцена из кошмара. Бабушка называла её отца «хайваном», а она, в 19 лет, била стёкла в его доме. Теперь она повторяет тот же сценарий. Только вместо стёкол — моральные удары по сыну, мне, близким. (Подсознательная месть своей маме). Она бьётся с собственной матерью, и сына воспитывает так же: «Все виноваты, я — жертва». И мой сын спрашивает: «Папа, почему ты не живешь с нами?» А я не могу ответить, сказать правду о его маме.
Она взрослая. Умом понимает: «Так нельзя». Говорит, что хочет сыну добра. Но её психика — это маятник между «я не буду такая как моя мама» и «я не верю, что повторяю ею». Она не признаёт этого. Не видит, как копирует сценарий: вместо открытой ненависти — тихий саботаж. Вместо криков — ледяное «я не против, но тогда, когда НАМ удобно, подразумевая себя». Она вроде разрешает мне видеться с сыном, но потом, будто спохватившись, устраивает «внезапные болезни», «планы», отпуск в мои дни приезда в Казань, шепчет ему: «Папа сам не приехал». И опека… опека верит ей. Все верят. Ведь она же мать. А матери не врут.
Вы спросите: «Почему она так поступает?» Потому что её боль — как ржавая цепь. Та, что тянется от её матери к ней, а теперь тянется к моему сыну. Она не осознаёт этого. Искренне верит, что абсолютно права!
Она сама не признаёт, что делает то же самое, только инструменты другие. Но на самом деле — защищает свою рану.
Не могу я больше бороться я с её психологической травмой. В супружестве не смог, а сейчас, тем более не могу... Её родня и другие, кто трезво смотрят на ситуацию, мгновенно оказываются в блоке, когда пытаются донести.
Вы спросите: «Почему сдался?» Сердце. Оно не железное. После 3,5 лет унижений, игнорирования, использование ей юридических проволочек в своих целях.
Врачи говорят: «Остановись, или не доживёшь до 50». А как остановиться, когда твой ребёнок превращается в заложника? Она прекрасно манипулирует сыном. И система ей аплодирует: «Мать всегда права!»
Я не ушёл от сына. Меня вытолкали!!! Вытолкали законы, которые не видят отцов. Чиновники, которым проще закрыть глаза (идите в суд и бейтесь дальше)... Общество, где мужчина — это кошелёк, а не родитель. И знаете, что страшнее всего? Таких, как я — тысячи. Но мы не слышны. Нас называют «обиженными папашами», а не отцами, которые готовы бороться за своих детей.
P.S. Ирина Владимировна, Вы можете всё изменить. Вы — мать. Вы — политик. Вы — та, кто способна услышать этот крик. Не дайте моему сыну вырасти с мыслью, что его предал человек, который боролся за него до конца.
Не дайте системе и дальше калечить детей, разрывая их между «правом матери» и «правом ребёнка на любовь обоих родителей».
Возьмите это письмо. Опубликуйте. Сделайте его символом всех отцов, которых система лишила детей. Потому что за каждой «сложной историей» стоит не «обиженный папаша», а мальчик, который засыпает с вопросом: «Папа, ты вернёшься? И боится спросить маму, потому что чувствует, что мама злится на его папу».
Если Вы не ответите — я пойму. У Вас таких историй много. Но тогда ответьте себе: сколько ещё детей должны потерять отцов, чтобы это перестало быть «обычной практикой»?
«Ирина Владимировна, Вы — мать. Вы знаете, как это — любить ребёнка до боли в сердце. Но знаете ли Вы, как это — терять его из-за системы, которая превращает отцов в призраков?
Три с половиной года. 42 месяца. 1260 дней. Я ездил к сыну в другой город, как паломник. Каждые две недели — 835 км туда, 835 обратно. Сколько таких отцов в Казани, Татарстане?
Платил за всё: одежду, секции, врачей. Даже её «выходные» (ведь из месяца я 2 недели с сыном на себя полностью брал) оплачивал — две недели в месяц, когда она отдыхала, а я был с сыном. А она? В ответ — подставы. Пакости. Игра в святую мать, которая при температуре 38° загоняет ребёнка в душ, а опека… Опека молчит. Ноль реакции. Это ли «забота о детях»? Нет. Это цинизм.
Вы говорите о семейных ценностях? Я пытался привить их сыну: честность, уважение, заботу, любовь большой родни 24/7.
Но его мать… Её детство — сцена из кошмара. Бабушка называла её отца «хайваном», а она, в 19 лет, била стёкла в его доме. Теперь она повторяет тот же сценарий. Только вместо стёкол — моральные удары по сыну, мне, близким. (Подсознательная месть своей маме). Она бьётся с собственной матерью, и сына воспитывает так же: «Все виноваты, я — жертва». И мой сын спрашивает: «Папа, почему ты не живешь с нами?» А я не могу ответить, сказать правду о его маме.
Она взрослая. Умом понимает: «Так нельзя». Говорит, что хочет сыну добра. Но её психика — это маятник между «я не буду такая как моя мама» и «я не верю, что повторяю ею». Она не признаёт этого. Не видит, как копирует сценарий: вместо открытой ненависти — тихий саботаж. Вместо криков — ледяное «я не против, но тогда, когда НАМ удобно, подразумевая себя». Она вроде разрешает мне видеться с сыном, но потом, будто спохватившись, устраивает «внезапные болезни», «планы», отпуск в мои дни приезда в Казань, шепчет ему: «Папа сам не приехал». И опека… опека верит ей. Все верят. Ведь она же мать. А матери не врут.
Вы спросите: «Почему она так поступает?» Потому что её боль — как ржавая цепь. Та, что тянется от её матери к ней, а теперь тянется к моему сыну. Она не осознаёт этого. Искренне верит, что абсолютно права!
Она сама не признаёт, что делает то же самое, только инструменты другие. Но на самом деле — защищает свою рану.
Не могу я больше бороться я с её психологической травмой. В супружестве не смог, а сейчас, тем более не могу... Её родня и другие, кто трезво смотрят на ситуацию, мгновенно оказываются в блоке, когда пытаются донести.
Вы спросите: «Почему сдался?» Сердце. Оно не железное. После 3,5 лет унижений, игнорирования, использование ей юридических проволочек в своих целях.
Врачи говорят: «Остановись, или не доживёшь до 50». А как остановиться, когда твой ребёнок превращается в заложника? Она прекрасно манипулирует сыном. И система ей аплодирует: «Мать всегда права!»
Я не ушёл от сына. Меня вытолкали!!! Вытолкали законы, которые не видят отцов. Чиновники, которым проще закрыть глаза (идите в суд и бейтесь дальше)... Общество, где мужчина — это кошелёк, а не родитель. И знаете, что страшнее всего? Таких, как я — тысячи. Но мы не слышны. Нас называют «обиженными папашами», а не отцами, которые готовы бороться за своих детей.
P.S. Ирина Владимировна, Вы можете всё изменить. Вы — мать. Вы — политик. Вы — та, кто способна услышать этот крик. Не дайте моему сыну вырасти с мыслью, что его предал человек, который боролся за него до конца.
Не дайте системе и дальше калечить детей, разрывая их между «правом матери» и «правом ребёнка на любовь обоих родителей».
Возьмите это письмо. Опубликуйте. Сделайте его символом всех отцов, которых система лишила детей. Потому что за каждой «сложной историей» стоит не «обиженный папаша», а мальчик, который засыпает с вопросом: «Папа, ты вернёшься? И боится спросить маму, потому что чувствует, что мама злится на его папу».
Если Вы не ответите — я пойму. У Вас таких историй много. Но тогда ответьте себе: сколько ещё детей должны потерять отцов, чтобы это перестало быть «обычной практикой»?
С.А.
#ВашиПисьма #ВернитеПапу #БывшихОтцовНеБывает
BY Vолынец в курсе🇷🇺 (Ирина Волынец)
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from cn
