Telegram Group & Telegram Channel
Франция предпринимает попытки выслать со своей территории террористов иностранного происхождения, но пока безуспешно

Так, в небольшом городке Люр (Верхняя Сона), где проживает 8000 человек, префектура по приказу министерства внутренних дел поместила под домашний арест Карима Мохамеда Аггада, брата одного из террористов-смертников «Батаклана» и члена страсбургской джихадистской сети. 34-летний террорист проживает в местном отеле, он должен три раза в день отмечаться в полиции и соблюдать комендантский час с 21:00 до 7:00. Префектура, поселив Аггара в городе, поставила мэра Люра и жителей перед свершившимся фактом.

Карим Мохамед Аггад не просто находится под домашним арестом. В конце 2023 года после длительного уголовного пути он был лишен французского гражданства. Аггад родился в Виссембурге (Эльзас), его отец — алжирец, мать — марокканка. В декабре 2013 года он решил отправиться в Сирию вместе со своим братом Фуэдом и восемью друзьями. Под прикрытием гуманитарной миссии и борьбы с режимом Башара Асад группировка собиралась вести джихад. Карим Мохаммед Аггад провел в Сирии почти четыре месяца. Его брат остался там дольше, вступил в ряды «Исламского государства» и закончил тем, что взорвал себя 13 ноября 2015 года в зале «Батаклан».

В 2017 году Парижский апелляционный суд приговорил Карима Аггада к девяти годам тюремного заключения за «преступное сообщество с террористической организацией». Его также обвиняли в связях с Мурадом Фаресом, франко-марокканцем, известным как один из главных вербовщиков французских джихадистов.

В 2022 году мать Карима Мохаммеда Аггада была осуждена судом за отправку более 13 000 евро своему сыну-террористу Фуэду. Она была выслана в Марокко. Летом того же года Карим вышел на свободу после нескольких лет заключения. Вскоре он дважды нарушил установленные в отношении него меры наблюдения и снова был замечен в близости к салафитско-джихадистскому движению, в результате чего вернулся на шесть месяцев в тюрьму.

Несколькими годами ранее на суде он заявил, что он ставит «закон Божий выше закона Республики», при этом назвав себя «умеренным мусульманином».

В середине ноября 2023 года его лишили французского гражданства. «Я расцениваю это как предательство, как удар в спину. Я также рассматриваю это как месть», — пожаловался Аггад прессе. И добавил: «Можно сказать, что Франция причинила нам гораздо больше вреда, чем мы ей».

В конце июня 2024 года его поместили под домашний арест в Люре. Чтобы Франция смогла выслать его в Алжир или Марокко, одна из этих стран должна согласиться выдать ему консульский пропуск. Со стороны Алжира миссия кажется невыполнимой; отношения с Парижем крайне напряжены уже несколько месяцев. В Рабате ситуация тоже не сдвинулась с места. Аггад был бы готов вернуться в Марокко, чтобы присоединиться к своей депортированной матери, однако марокканские власти подчеркивают, что он не марокканец, и не хотят принимать тех, кто был лишен гражданства, но родился во Франции или прожил во Франции несколько лет.

Между тем, мэр Люра говорит Le Figaro, что жители города отныне живут в страхе, и просит, чтобы в отношении местожительства террориста была хотя бы применена ротация.



group-telegram.com/daily_france/591
Create:
Last Update:

Франция предпринимает попытки выслать со своей территории террористов иностранного происхождения, но пока безуспешно

Так, в небольшом городке Люр (Верхняя Сона), где проживает 8000 человек, префектура по приказу министерства внутренних дел поместила под домашний арест Карима Мохамеда Аггада, брата одного из террористов-смертников «Батаклана» и члена страсбургской джихадистской сети. 34-летний террорист проживает в местном отеле, он должен три раза в день отмечаться в полиции и соблюдать комендантский час с 21:00 до 7:00. Префектура, поселив Аггара в городе, поставила мэра Люра и жителей перед свершившимся фактом.

Карим Мохамед Аггад не просто находится под домашним арестом. В конце 2023 года после длительного уголовного пути он был лишен французского гражданства. Аггад родился в Виссембурге (Эльзас), его отец — алжирец, мать — марокканка. В декабре 2013 года он решил отправиться в Сирию вместе со своим братом Фуэдом и восемью друзьями. Под прикрытием гуманитарной миссии и борьбы с режимом Башара Асад группировка собиралась вести джихад. Карим Мохаммед Аггад провел в Сирии почти четыре месяца. Его брат остался там дольше, вступил в ряды «Исламского государства» и закончил тем, что взорвал себя 13 ноября 2015 года в зале «Батаклан».

В 2017 году Парижский апелляционный суд приговорил Карима Аггада к девяти годам тюремного заключения за «преступное сообщество с террористической организацией». Его также обвиняли в связях с Мурадом Фаресом, франко-марокканцем, известным как один из главных вербовщиков французских джихадистов.

В 2022 году мать Карима Мохаммеда Аггада была осуждена судом за отправку более 13 000 евро своему сыну-террористу Фуэду. Она была выслана в Марокко. Летом того же года Карим вышел на свободу после нескольких лет заключения. Вскоре он дважды нарушил установленные в отношении него меры наблюдения и снова был замечен в близости к салафитско-джихадистскому движению, в результате чего вернулся на шесть месяцев в тюрьму.

Несколькими годами ранее на суде он заявил, что он ставит «закон Божий выше закона Республики», при этом назвав себя «умеренным мусульманином».

В середине ноября 2023 года его лишили французского гражданства. «Я расцениваю это как предательство, как удар в спину. Я также рассматриваю это как месть», — пожаловался Аггад прессе. И добавил: «Можно сказать, что Франция причинила нам гораздо больше вреда, чем мы ей».

В конце июня 2024 года его поместили под домашний арест в Люре. Чтобы Франция смогла выслать его в Алжир или Марокко, одна из этих стран должна согласиться выдать ему консульский пропуск. Со стороны Алжира миссия кажется невыполнимой; отношения с Парижем крайне напряжены уже несколько месяцев. В Рабате ситуация тоже не сдвинулась с места. Аггад был бы готов вернуться в Марокко, чтобы присоединиться к своей депортированной матери, однако марокканские власти подчеркивают, что он не марокканец, и не хотят принимать тех, кто был лишен гражданства, но родился во Франции или прожил во Франции несколько лет.

Между тем, мэр Люра говорит Le Figaro, что жители города отныне живут в страхе, и просит, чтобы в отношении местожительства террориста была хотя бы применена ротация.

BY Французская рассылка




Share with your friend now:
group-telegram.com/daily_france/591

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from us


Telegram Французская рассылка
FROM American