Следственный комитет России внимательно следит и фиксирует все нарушения, связанные не только с противоправной деятельностью ВСУ, но и с работой иностранных журналистов. В частности, за незаконное пересечение границы России заочно арестовали журналистку France 24 Катрин Норрис Трент. Уголовное дело против неё было заведено ещё в октябре. На транспорте ВСУ Трент въехала в Суджанский район Курской области, её репортаж оттуда вышел в сентябре. Но она не единственная иностранная журналистка, на которую заведено такое дело. Их больше десятка. Фигурантке правового преследования Катрин Норрис Трент, конечно, сейчас от этого ни холодно ни жарко. Но это только пока.
Однако даже некоторые наши граждане не понимают, по каким причинам заводятся такие дела, ведь и российские журналисты заходят вместе с нашей армией на освобождённую территорию. Но тут всё очень просто. Россия — воюющая сторона. Было бы крайне странно, если б российские журналисты заходили куда-то вместе с ВСУ, то есть с той армией, которая убивает твоих сограждан. Твоя сторона воюет, с другой стороны есть армия врага, и если ты с ней, то ты предатель. Это общечеловеческий кодекс чести. И журналистский кодекс не стоит над ним, он вытекает из общечеловеческого, иначе его просто не существует, потому что непонятно, на каких нормах морали он основан.
Российский журналист заходит со своей армией именно потому, что его страна — сторона конфликта. По той же причине украинский журналист может передвигаться с ВСУ. Но другое дело, если это европейские и американские журналисты, которые без устали талдычат нам об общепринятом моральном журналиста, об объективности и этике. Продолжение в моей колонке в канале "Специально для RT"
Следственный комитет России внимательно следит и фиксирует все нарушения, связанные не только с противоправной деятельностью ВСУ, но и с работой иностранных журналистов. В частности, за незаконное пересечение границы России заочно арестовали журналистку France 24 Катрин Норрис Трент. Уголовное дело против неё было заведено ещё в октябре. На транспорте ВСУ Трент въехала в Суджанский район Курской области, её репортаж оттуда вышел в сентябре. Но она не единственная иностранная журналистка, на которую заведено такое дело. Их больше десятка. Фигурантке правового преследования Катрин Норрис Трент, конечно, сейчас от этого ни холодно ни жарко. Но это только пока.
Однако даже некоторые наши граждане не понимают, по каким причинам заводятся такие дела, ведь и российские журналисты заходят вместе с нашей армией на освобождённую территорию. Но тут всё очень просто. Россия — воюющая сторона. Было бы крайне странно, если б российские журналисты заходили куда-то вместе с ВСУ, то есть с той армией, которая убивает твоих сограждан. Твоя сторона воюет, с другой стороны есть армия врага, и если ты с ней, то ты предатель. Это общечеловеческий кодекс чести. И журналистский кодекс не стоит над ним, он вытекает из общечеловеческого, иначе его просто не существует, потому что непонятно, на каких нормах морали он основан.
Российский журналист заходит со своей армией именно потому, что его страна — сторона конфликта. По той же причине украинский журналист может передвигаться с ВСУ. Но другое дело, если это европейские и американские журналисты, которые без устали талдычат нам об общепринятом моральном журналиста, об объективности и этике. Продолжение в моей колонке в канале "Специально для RT"
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client.
from de
