Вчера по дороге на работу несколько сумбурно рассказала для рубрики «Человек в кружочке», которую в своем канале ведет моя коллега из Петербурга Катя Уварова (по ссылке пост, под ним, собственно, кружочки), о нескольких книгах, которые меня вдохновляют или как-то влияют.
Поскольку склероз хорошая болезнь меня часто о таком спрашивают, а хороших книг много, всегда отвечаю по-разному, вытаскивая из памяти лежащее на поверхности. Вчера вот об «Острове, или Оправдании бессмысленных путешествий» Василия Голованова, «Комнате Вагинова» Антона Секисова, «Балконах: почему они у нас такие» Алины Моисеевой, «Калечине-малечине» и рассказах Евгении Некрасовой, «Кареглазом громовике» Шамиля Идиатуллина и «Опосредованно» Алексея Сальникова. Были еще кружочки о «Бархатной кибитке» и «Мифогенной любви каст» Павла Пепперштейна, «Человеческом животном» Аудур Авы Олафсдоттир и книгах Сьона. Но не срослось: звук был не очень, поэтому о них в другой раз.
Вчера по дороге на работу несколько сумбурно рассказала для рубрики «Человек в кружочке», которую в своем канале ведет моя коллега из Петербурга Катя Уварова (по ссылке пост, под ним, собственно, кружочки), о нескольких книгах, которые меня вдохновляют или как-то влияют.
Поскольку склероз хорошая болезнь меня часто о таком спрашивают, а хороших книг много, всегда отвечаю по-разному, вытаскивая из памяти лежащее на поверхности. Вчера вот об «Острове, или Оправдании бессмысленных путешествий» Василия Голованова, «Комнате Вагинова» Антона Секисова, «Балконах: почему они у нас такие» Алины Моисеевой, «Калечине-малечине» и рассказах Евгении Некрасовой, «Кареглазом громовике» Шамиля Идиатуллина и «Опосредованно» Алексея Сальникова. Были еще кружочки о «Бархатной кибитке» и «Мифогенной любви каст» Павла Пепперштейна, «Человеческом животном» Аудур Авы Олафсдоттир и книгах Сьона. Но не срослось: звук был не очень, поэтому о них в другой раз.
BY Заметки панк-редактора
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from de
