В конце прошлого года Денис попросил искусственный интеллект сделать фотки. Не знаю зачем, возможно для программирования будущего. На тех снимках была группа мужчин с музыкальными инструментами, среди старого оборудования: винтажные пульты, ламповые усилители, аналоговые синтезаторы. От трёх до семи струн в рамках одной гитары, произвольное количество колков и пальцев, оборудование свободно перетекает одно в другое. Главные приметы эпохи.
Вчера мы заехали на студию, полную такого же добра, и стали рассматривать всё подряд, выбирать, что из этого собрать в кучу для фотографии. Андрей вспомнил те снимки, про которые уже все забыли.
На всякий случай я не удивлялся тому, что на акустическом басу были странные кнопки с неожиданными подписями. Оплётка ниткой на струнах залезала на целый лад на грифе — никогда такого не видел. Барабанные тарелки плавно перетекали в широкие листья комнатных растений. В углу катана с торчащим из расслоившихся ножен клинком. В какой-то момент, пока мы джемили, заметил на левой руке шестой палец, но проморгался и всё прошло.
Хозяин студии попытался замаскировать происходящее: — Блин, позавчера у баса колок отломился! — с осторожной улыбкой сказал он мне.
Я взглянул на гриф: действительно, одной головки колка не хватало. Мы переглянулись, я пожал плечами, мол — бывает! — а сам подумал: «Не ссы, прописанная Денисом реальность, я уже всё спалил».
В конце прошлого года Денис попросил искусственный интеллект сделать фотки. Не знаю зачем, возможно для программирования будущего. На тех снимках была группа мужчин с музыкальными инструментами, среди старого оборудования: винтажные пульты, ламповые усилители, аналоговые синтезаторы. От трёх до семи струн в рамках одной гитары, произвольное количество колков и пальцев, оборудование свободно перетекает одно в другое. Главные приметы эпохи.
Вчера мы заехали на студию, полную такого же добра, и стали рассматривать всё подряд, выбирать, что из этого собрать в кучу для фотографии. Андрей вспомнил те снимки, про которые уже все забыли.
На всякий случай я не удивлялся тому, что на акустическом басу были странные кнопки с неожиданными подписями. Оплётка ниткой на струнах залезала на целый лад на грифе — никогда такого не видел. Барабанные тарелки плавно перетекали в широкие листья комнатных растений. В углу катана с торчащим из расслоившихся ножен клинком. В какой-то момент, пока мы джемили, заметил на левой руке шестой палец, но проморгался и всё прошло.
Хозяин студии попытался замаскировать происходящее: — Блин, позавчера у баса колок отломился! — с осторожной улыбкой сказал он мне.
Я взглянул на гриф: действительно, одной головки колка не хватало. Мы переглянулись, я пожал плечами, мол — бывает! — а сам подумал: «Не ссы, прописанная Денисом реальность, я уже всё спалил».
#жизньже
BY Андрей Оплетаев 📎
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from de
