Прошедшая пятница выдалась богатой на события, даже, я бы сказал, жирной. Начал я с того, что провёл свой первый сольный прямой эфир на «Аспектах» — без команды, без подстраховки, но с огромным желанием сделать это иначе, чем у нас это обычно бывает. Для первого раза и в 6 утра — вышло ничего так, едем дальше.
Через пару часов я уже сидел напротив Альберта Гаскарова, бывшего волонтёра штаба Навального, и это было моё первое большое интервью в прямом эфире. Говорили о Лилии Чанышевой, самом Альберте и, конечно, о будущем России. Эфир получился не столько информативным, сколько терапевтическим — для тех, кому интересно, как мы тут живем/выживаем.
А потом я, не успев отдышаться, влез в мир немецких политических баталий и провел дебаты русскоязычных немецких политиков в Дрездене на тему: «Что не так с восточными немцами? Жертвы несправедливости или неблагодарные обыватели?»
В красном углу ринга — Артём Стасюк из партии «Левые», в зелёном — Максим Андреев от «Зелёных». Экспертами были не менее колоритные: Ольга Подольская, когда-то депутат в Туле, а ныне — иноагент; Ирина Рау — соучредитель немецкого отделения «Форума свободной России»; и Артём Корженевич, профессор экономики в Техническом университете Дрездена. Ну и я в роли ведущего. Честно, в конце этого сумасшедшего дня и двух кружек разливного пилснера, я был в таком состоянии (именуемом «ахуй»), что дебаты прям получились. Тридцать лет тренировки моей единственной мышцы дали результат.
Сейчас пишу это из поезда в Берлин, где у нас сегодня митинг. Туда придут люди, которые не просто хотят перемен в России, но искренне верят в их возможность. Да, с организаторами всё непросто, но сегодня мы будем стоять плечом к плечу, даже если не во всём согласны. Потому что в такие моменты важно, что нас объединяет, правда Илья?)
Самое смешное, что все это происходит во многом благодаря моей тв маме, моей первой наставнице, которая сейчас режиссирует очередную серию бесконечных проектов «Радий Бог» и «Пиздуй в окоп». Вряд ли она рада тому Франкенштейну, который из меня вырос, при условии, что она мечтала, чтобы я как тот очкастый кастрат с ВГТРК бегал с микрофоном за путиным, но зато я очень рад и ее все равно очень люблю, а может и нее, а воспоминания свои, как обычно, вечно путаю, где что.
Прошедшая пятница выдалась богатой на события, даже, я бы сказал, жирной. Начал я с того, что провёл свой первый сольный прямой эфир на «Аспектах» — без команды, без подстраховки, но с огромным желанием сделать это иначе, чем у нас это обычно бывает. Для первого раза и в 6 утра — вышло ничего так, едем дальше.
Через пару часов я уже сидел напротив Альберта Гаскарова, бывшего волонтёра штаба Навального, и это было моё первое большое интервью в прямом эфире. Говорили о Лилии Чанышевой, самом Альберте и, конечно, о будущем России. Эфир получился не столько информативным, сколько терапевтическим — для тех, кому интересно, как мы тут живем/выживаем.
А потом я, не успев отдышаться, влез в мир немецких политических баталий и провел дебаты русскоязычных немецких политиков в Дрездене на тему: «Что не так с восточными немцами? Жертвы несправедливости или неблагодарные обыватели?»
В красном углу ринга — Артём Стасюк из партии «Левые», в зелёном — Максим Андреев от «Зелёных». Экспертами были не менее колоритные: Ольга Подольская, когда-то депутат в Туле, а ныне — иноагент; Ирина Рау — соучредитель немецкого отделения «Форума свободной России»; и Артём Корженевич, профессор экономики в Техническом университете Дрездена. Ну и я в роли ведущего. Честно, в конце этого сумасшедшего дня и двух кружек разливного пилснера, я был в таком состоянии (именуемом «ахуй»), что дебаты прям получились. Тридцать лет тренировки моей единственной мышцы дали результат.
Сейчас пишу это из поезда в Берлин, где у нас сегодня митинг. Туда придут люди, которые не просто хотят перемен в России, но искренне верят в их возможность. Да, с организаторами всё непросто, но сегодня мы будем стоять плечом к плечу, даже если не во всём согласны. Потому что в такие моменты важно, что нас объединяет, правда Илья?)
Самое смешное, что все это происходит во многом благодаря моей тв маме, моей первой наставнице, которая сейчас режиссирует очередную серию бесконечных проектов «Радий Бог» и «Пиздуй в окоп». Вряд ли она рада тому Франкенштейну, который из меня вырос, при условии, что она мечтала, чтобы я как тот очкастый кастрат с ВГТРК бегал с микрофоном за путиным, но зато я очень рад и ее все равно очень люблю, а может и нее, а воспоминания свои, как обычно, вечно путаю, где что.
To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from de
