Поскольку ‘MadS’ начинается без раскачки и на всём своём протяжении пребывает в состоянии сгущающей тучи завязки, отыскать конкретный повод поговорить о нём весьма проблематично. Фильм буквально окказионалистически случается, как и всё, что там происходит.
Удачно закупившийся у барыги сын состоятельного человека эйфорично мчит на кабриолете. Отсутствие у машины крыши приводит к тому, что в ней оказывается перебинтованная женщина с вырезанным, по всей видимости, языком. Ряд необдуманных решений ситуацию только ухудшает.
Без видимых монтажных склеек зритель проносится по событиям роковой ночи, во многом солидаризируясь с героями в их адреналиновом невменозе. Кровь и стробоскопический свет попеременно захватывают экран, всё сильнее натравливая тревогу. Ближе к середине фильма возникают образы властных структур, что добавляет нотку процессуального страха. Словом, были бы в кафкианские времена спиды вместо опиума, традиционная обречённость обрела бы похожие цвета.
Но при этом обольщаться ‘MadS’ тоже не стоит, откровением в силу его изолированности от сущего ему не стать. Это достаточно яркое и стремительное в своём порыве, но всё же общее место.
Поскольку ‘MadS’ начинается без раскачки и на всём своём протяжении пребывает в состоянии сгущающей тучи завязки, отыскать конкретный повод поговорить о нём весьма проблематично. Фильм буквально окказионалистически случается, как и всё, что там происходит.
Удачно закупившийся у барыги сын состоятельного человека эйфорично мчит на кабриолете. Отсутствие у машины крыши приводит к тому, что в ней оказывается перебинтованная женщина с вырезанным, по всей видимости, языком. Ряд необдуманных решений ситуацию только ухудшает.
Без видимых монтажных склеек зритель проносится по событиям роковой ночи, во многом солидаризируясь с героями в их адреналиновом невменозе. Кровь и стробоскопический свет попеременно захватывают экран, всё сильнее натравливая тревогу. Ближе к середине фильма возникают образы властных структур, что добавляет нотку процессуального страха. Словом, были бы в кафкианские времена спиды вместо опиума, традиционная обречённость обрела бы похожие цвета.
Но при этом обольщаться ‘MadS’ тоже не стоит, откровением в силу его изолированности от сущего ему не стать. Это достаточно яркое и стремительное в своём порыве, но всё же общее место.
Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice.
from de
