- В Сирии сейчас Аль-Джулани пытается привести все группировки повстанцев под свою руку. В Идлибе ему это насколько возможно удалось, на общесирийском уровне это сложнее, обычная проблема гражданских войн: первый общий для всех пункт программы в виде свержения старой власти выполнен, а по следующим пунктам у всех уже разногласия. Но он уже показал неожиданно яркие успехи в военном и политическом плане, так что посмотрим.
- Как реальный военный и политический плацдарм на Средиземном море и Ближнем Востоке Сирия для России в целом уже потеряна, сейчас россияне надеются хотя бы сохранить базы в Тартусе и Хмеймим, прежде всего для своей военной логистики в Африке. А присутствия на десятках военных баз по всей Сирии, совместного патрулирования с турками на севере, постов военной полиции на израильской границе, воздушного патрулирования и т.д., то есть реального политического и военного влияния, уже нет.
- Ввиду падения режима Асада Израиль принимает меры: занятие более передовых рубежей сухопутными силами, чтобы разнообразные вооруженные группировки не приближались к нашей границе, и серия авиаударов по военным возможностям бывшей сирийской армии: уничтожение авиации, флота, ПВО, ракет, складов вооружений, военного производства и т.д. Сейчас период безвременья, поэтому надо ковать железо, пока горячо. Все фракции сбросивших Асада повстанцев настроены более или менее антиизраильски, и Израиль не хочет попадания этих вооружений ни в какие руки.
- По местам нахождения российского персонала в Сирии Израиль ударов не наносит, договоренности «вы не трогаете нас, мы не трогаем вас» сохраняются. Израиль сейчас и так воюет на семи фронтах, нет никакого смысла открывать еще один.
- Аль-Джулани заявляет, что не заинтересован в войне с Израилем, и скорее всего он действительно сейчас будет заниматься консолидацией своей власти, ему не до новой войны, но сам по себе идейно он суннитский исламист, и каких-то его шагов навстречу Израилю помимо «не буду сейчас воевать» пока не ожидается.
- У Израиля есть контакты и с друзами, и с курдами, но как обычно им и хочется, и колется: и в ответ на собрание друзов на Голанах с заявлением, что они хотят присоединения к Израилю, уже прозвучало контр-заявление друзских шейхов, что ничего такого они не хотят и их страна это Сирия, и про озвучивание контактов с сирийскими курдами уже были заявления иракских курдских деятелей, что это только вредит и играет на руку Ирану и т.д. и т.п. Израильский опыт работы с этими меньшинствами показывает, что пока одна сторона не одолевает силой однозначно, они колеблются, разделяются на фракции и по ходу дела перебегают со стороны на сторону. Таков их исторический опыт выживания, и это надо учитывать.
- В Сирии сейчас Аль-Джулани пытается привести все группировки повстанцев под свою руку. В Идлибе ему это насколько возможно удалось, на общесирийском уровне это сложнее, обычная проблема гражданских войн: первый общий для всех пункт программы в виде свержения старой власти выполнен, а по следующим пунктам у всех уже разногласия. Но он уже показал неожиданно яркие успехи в военном и политическом плане, так что посмотрим.
- Как реальный военный и политический плацдарм на Средиземном море и Ближнем Востоке Сирия для России в целом уже потеряна, сейчас россияне надеются хотя бы сохранить базы в Тартусе и Хмеймим, прежде всего для своей военной логистики в Африке. А присутствия на десятках военных баз по всей Сирии, совместного патрулирования с турками на севере, постов военной полиции на израильской границе, воздушного патрулирования и т.д., то есть реального политического и военного влияния, уже нет.
- Ввиду падения режима Асада Израиль принимает меры: занятие более передовых рубежей сухопутными силами, чтобы разнообразные вооруженные группировки не приближались к нашей границе, и серия авиаударов по военным возможностям бывшей сирийской армии: уничтожение авиации, флота, ПВО, ракет, складов вооружений, военного производства и т.д. Сейчас период безвременья, поэтому надо ковать железо, пока горячо. Все фракции сбросивших Асада повстанцев настроены более или менее антиизраильски, и Израиль не хочет попадания этих вооружений ни в какие руки.
- По местам нахождения российского персонала в Сирии Израиль ударов не наносит, договоренности «вы не трогаете нас, мы не трогаем вас» сохраняются. Израиль сейчас и так воюет на семи фронтах, нет никакого смысла открывать еще один.
- Аль-Джулани заявляет, что не заинтересован в войне с Израилем, и скорее всего он действительно сейчас будет заниматься консолидацией своей власти, ему не до новой войны, но сам по себе идейно он суннитский исламист, и каких-то его шагов навстречу Израилю помимо «не буду сейчас воевать» пока не ожидается.
- У Израиля есть контакты и с друзами, и с курдами, но как обычно им и хочется, и колется: и в ответ на собрание друзов на Голанах с заявлением, что они хотят присоединения к Израилю, уже прозвучало контр-заявление друзских шейхов, что ничего такого они не хотят и их страна это Сирия, и про озвучивание контактов с сирийскими курдами уже были заявления иракских курдских деятелей, что это только вредит и играет на руку Ирану и т.д. и т.п. Израильский опыт работы с этими меньшинствами показывает, что пока одна сторона не одолевает силой однозначно, они колеблются, разделяются на фракции и по ходу дела перебегают со стороны на сторону. Таков их исторический опыт выживания, и это надо учитывать.
BY David Gendelman
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from de
