Ровно по этой причине я никогда не плачу переводом по номеру в овощных киосках. И всем тоже это давно рассказываю.
А ещё мы когда-то обсуждали варианты, как террористы могут использовать благие намерения, чтобы массово подставлять людей. Например, публиковать призывы помочь Коленьке с врождённым заболеванием / приюту с хвостиками и так далее, а в качестве способа пожертвования указывать такой вот поганый телефон. И это не паранойя, к сожалению, а самая обычная современная безопасность. И можно спорить, как плохо работают менты/суды/прокуратура, но реальность менее реальной от этого не становится. Нужно быть реалистами.
Ровно по этой причине я никогда не плачу переводом по номеру в овощных киосках. И всем тоже это давно рассказываю.
А ещё мы когда-то обсуждали варианты, как террористы могут использовать благие намерения, чтобы массово подставлять людей. Например, публиковать призывы помочь Коленьке с врождённым заболеванием / приюту с хвостиками и так далее, а в качестве способа пожертвования указывать такой вот поганый телефон. И это не паранойя, к сожалению, а самая обычная современная безопасность. И можно спорить, как плохо работают менты/суды/прокуратура, но реальность менее реальной от этого не становится. Нужно быть реалистами.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries.
from de
