В детстве прочитал почти всю Агату Кристи (сибиряки могут помнить изданное у нас в 90-е ПСС, бордовые такие книги) и Иоанну Хмелевскую (мягкие обложки от «Фантом-пресса» многие тоже помнят), а также рассказы Честертона об отце Брауне (с литературной точки зрения — лучшие) и, в юности уже, романы Акунина (ставлю в один ряд с классикой, одна «Коронация» чего стоит). Так хочется качественных, чтобы «как в детстве», детективов, и не мне одному. Жоэль Диккер в этом смысле почти идеален. «Клуб убийств по четвергам» же просто хорош, и восторгов всех, кто сравнивает Ричарда Османа с той же Кристи, я не разделяю. История о четырех пенсионерах, самостоятельно ищущих убийц застройщиков и вскрывающих тайны своего коттеджного поселка, ближе к финалу становится взаправду увлекательной (нераскрытых преступлений здесь больше, чем думаешь; к чести Османа, всё очень логично, не выглядит нагромождением сюжетных линий без особой в нем нужды), но ждать этого приходится слишком долго. Хороший роман? Да. Будущая классика? Не думаю.
В детстве прочитал почти всю Агату Кристи (сибиряки могут помнить изданное у нас в 90-е ПСС, бордовые такие книги) и Иоанну Хмелевскую (мягкие обложки от «Фантом-пресса» многие тоже помнят), а также рассказы Честертона об отце Брауне (с литературной точки зрения — лучшие) и, в юности уже, романы Акунина (ставлю в один ряд с классикой, одна «Коронация» чего стоит). Так хочется качественных, чтобы «как в детстве», детективов, и не мне одному. Жоэль Диккер в этом смысле почти идеален. «Клуб убийств по четвергам» же просто хорош, и восторгов всех, кто сравнивает Ричарда Османа с той же Кристи, я не разделяю. История о четырех пенсионерах, самостоятельно ищущих убийц застройщиков и вскрывающих тайны своего коттеджного поселка, ближе к финалу становится взаправду увлекательной (нераскрытых преступлений здесь больше, чем думаешь; к чести Османа, всё очень логично, не выглядит нагромождением сюжетных линий без особой в нем нужды), но ждать этого приходится слишком долго. Хороший роман? Да. Будущая классика? Не думаю.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added.
from de
