Героиня возвращается в поселок на границе с Казахстаном, чтобы решить квартирный вопрос (отец умер, ушедшая от них в матушки мать отказалась от жилплощади, но есть тетка и двоюродный брат, который готов убить за кв.метры) и заодно решиться окончательно повзрослеть. Стартовав с похорон трехлетнего ребенка (вы давно не читали столь же жуткого описания смерти), роман «Отец смотрит на запад» стремительно становится эффектным постхоррором про то, как «вывезти девочку из деревни, иначе девочка не вывезет». Если на старте Екатерину Манойло все называли «казахским Стивеном Кингом», то теперь спрашивают о феминизме, постколониальности и прототипах персонажей. «Когда я пишу, я действую в интересах литературы»: Манойло называет свой роман «лоскутным одеялом из пережитых и выдуманных мною историй», «автофикшеном с допущениями». Читая «Отца», не раз думал, как мне повезло, что у меня не было таких родных. И как важно помнить, что есть и такие люди, а не только те, с кем ты привык общаться. Более того, первых точно больше.
Героиня возвращается в поселок на границе с Казахстаном, чтобы решить квартирный вопрос (отец умер, ушедшая от них в матушки мать отказалась от жилплощади, но есть тетка и двоюродный брат, который готов убить за кв.метры) и заодно решиться окончательно повзрослеть. Стартовав с похорон трехлетнего ребенка (вы давно не читали столь же жуткого описания смерти), роман «Отец смотрит на запад» стремительно становится эффектным постхоррором про то, как «вывезти девочку из деревни, иначе девочка не вывезет». Если на старте Екатерину Манойло все называли «казахским Стивеном Кингом», то теперь спрашивают о феминизме, постколониальности и прототипах персонажей. «Когда я пишу, я действую в интересах литературы»: Манойло называет свой роман «лоскутным одеялом из пережитых и выдуманных мною историй», «автофикшеном с допущениями». Читая «Отца», не раз думал, как мне повезло, что у меня не было таких родных. И как важно помнить, что есть и такие люди, а не только те, с кем ты привык общаться. Более того, первых точно больше.
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from de
