Люди другой стороны границы — просто преграда, которую надо либо выломать, либо согнуть. Может, тоже потом ресурсом стане. Да, на это и придется потратить сколько-то своего ресурса… в смысле этих, как их… ааа, людей, точно
А так не жалко — ни тех, ни других. Нуу свой ресурс хорошо б побережливее расходовать — он еще потом пригодится. Но ресурс надо на что-то тратить, такова логика вещей, что поделать
Вот Тиграна — это, да, Тиграна жалко
Но то близкий человек. А чего жалеть ресурс или — тем более — преграду?
Люди другой стороны границы — просто преграда, которую надо либо выломать, либо согнуть. Может, тоже потом ресурсом стане. Да, на это и придется потратить сколько-то своего ресурса… в смысле этих, как их… ааа, людей, точно
А так не жалко — ни тех, ни других. Нуу свой ресурс хорошо б побережливее расходовать — он еще потом пригодится. Но ресурс надо на что-то тратить, такова логика вещей, что поделать
Вот Тиграна — это, да, Тиграна жалко
Но то близкий человек. А чего жалеть ресурс или — тем более — преграду?
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from de
