На работе я очень самостоятельная. Могу за день снять выпуск. Могу организовать сложнейшую командировку на другой континент. Могу достать героя с другого конца земли и из-под земли, мать его, могу достать, если надо.
Но в жизни… в жизни даже новорожденный детеныш дикобраза самостоятельнее меня. Я приеду не в тот день на вокзал. Забуду, как называется мой отель. Заблужусь в подъезде. Не смогу погладить футболку. Потеряю паспорт. Самоуничтожусь в попытке приготовить макароны, в конце концов!!
Сегодня я приехала на горнолыжку на день раньше подруги. Думала: «Я такой важный курица, я же с 15 лет катаюсь, знаю все про то, как устроены горнолыжные курорты. Зачем мне вообще гуглить, куда я еду. Разберусь на месте».
Бляяяять… то была большая ошибка.
Я расхерачила колено. Раз.
У меня сел телефон. Два.
Зарядку я не взяла. Три.
Я перепутала трансфер. Четыре.
Уехала на этом трансфере в другой конец курорта. Пять.
Ехала по пробке ЧАС (!!!). Шесть.
Вызвать такси не смогла — телефончик-то сдох. Семь.
Шла пешком вдоль леса в абсолютном одиночестве. Восемь.
Шла с ебучими лыжами подмышкой и ноющей коленкой под жопой. Девять.
А все это почему? А все это потому, что когда на ресепшене мне предложили сфотографировать расписание трансфера, я сказала: «да хер с ним, потом разберусь».
На работе я очень самостоятельная. Могу за день снять выпуск. Могу организовать сложнейшую командировку на другой континент. Могу достать героя с другого конца земли и из-под земли, мать его, могу достать, если надо.
Но в жизни… в жизни даже новорожденный детеныш дикобраза самостоятельнее меня. Я приеду не в тот день на вокзал. Забуду, как называется мой отель. Заблужусь в подъезде. Не смогу погладить футболку. Потеряю паспорт. Самоуничтожусь в попытке приготовить макароны, в конце концов!!
Сегодня я приехала на горнолыжку на день раньше подруги. Думала: «Я такой важный курица, я же с 15 лет катаюсь, знаю все про то, как устроены горнолыжные курорты. Зачем мне вообще гуглить, куда я еду. Разберусь на месте».
Бляяяять… то была большая ошибка.
Я расхерачила колено. Раз.
У меня сел телефон. Два.
Зарядку я не взяла. Три.
Я перепутала трансфер. Четыре.
Уехала на этом трансфере в другой конец курорта. Пять.
Ехала по пробке ЧАС (!!!). Шесть.
Вызвать такси не смогла — телефончик-то сдох. Семь.
Шла пешком вдоль леса в абсолютном одиночестве. Восемь.
Шла с ебучими лыжами подмышкой и ноющей коленкой под жопой. Девять.
А все это почему? А все это потому, что когда на ресепшене мне предложили сфотографировать расписание трансфера, я сказала: «да хер с ним, потом разберусь».
Разобралась. Дура.
BY Казан(чук)
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from de
