В конце мифа о герое не победившем, а побеждённом, в пространстве между звёздами и глубинным логовом морского чудища господствует красная луна. Вязкое проклятие медленно вытягивает жизнь вслед за робкой мыслью, не удостоенной ответа. Затухают звёзды, как тени монументальных фасолин камня на пляже под светом лунной репы, разливающимся и западающим в складки кофейной гущи остановившегося времени. Кино больше атмосферы, чем идей, о неизвестности и неизбежности смерти, о тьме глубокого моря. Невыносимо тягучее, и так же невыносимо искренне простое.
Своего рода антипод "Красной луне", берущий в фокус не мифологизм, а непререкаемую в своём абсолюте реальность мира на экране. Молодой матрос на круизном лайнере находит дверь-портал в квартиру незнакомой женщины, а фермеры в далёкой горной филиппинской деревне обнаруживают неизвестно откуда взявшуюся хижину из серого бетона. Слияние реальностей, рождённое из любопытства. Ключевую важность приобретает момент наблюдения за неизвестным, тяга к обратной стороне, внезапно оказавшейся на дистанции прямого контакта, и рождённый единомоментно с этой параллельной действительностью осторожный вуайеристский интерес, лишь нарастающий с приближением неизбежного взаимного проникновения пространств.
В конце мифа о герое не победившем, а побеждённом, в пространстве между звёздами и глубинным логовом морского чудища господствует красная луна. Вязкое проклятие медленно вытягивает жизнь вслед за робкой мыслью, не удостоенной ответа. Затухают звёзды, как тени монументальных фасолин камня на пляже под светом лунной репы, разливающимся и западающим в складки кофейной гущи остановившегося времени. Кино больше атмосферы, чем идей, о неизвестности и неизбежности смерти, о тьме глубокого моря. Невыносимо тягучее, и так же невыносимо искренне простое.
Своего рода антипод "Красной луне", берущий в фокус не мифологизм, а непререкаемую в своём абсолюте реальность мира на экране. Молодой матрос на круизном лайнере находит дверь-портал в квартиру незнакомой женщины, а фермеры в далёкой горной филиппинской деревне обнаруживают неизвестно откуда взявшуюся хижину из серого бетона. Слияние реальностей, рождённое из любопытства. Ключевую важность приобретает момент наблюдения за неизвестным, тяга к обратной стороне, внезапно оказавшейся на дистанции прямого контакта, и рождённый единомоментно с этой параллельной действительностью осторожный вуайеристский интерес, лишь нарастающий с приближением неизбежного взаимного проникновения пространств.
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Some privacy experts say Telegram is not secure enough
from de
