Почему, кстати, "из ребра", понимаете? Ребро — это как раз половина тела. Т.е. Бог рубанул Андрогина примерно пополам. Так что споры кто главнее — мужчина или женщина, — они энергетически несостоятельны. Это с какой стороны посмотреть ))

Настоящая ведьма находит в мужчине источник и выпивает почти до дна. Но благодаря этому мужчина вообще понимает, что внутри него есть источник. Иначе так бы он и бродил в сухой раскалённой пустыне, искал бы глоток воды где-то вовне: в ненастоящих ведьмах, в семье, работе, вархаммере и клубах по исторической реконструкции.

Божественное предназначение — это делать всё, что считаешь нужным. Поэтому борьба идёт за то, чтобы убедить тебя, что ты именно этого хочешь на самом деле. Силы, которые не имеют такой возможности, влияют на тебя максимально, чтобы воплотить в реальность свои собственные желания. Вот и вся #Прикладная_демонология

Тантра — это уникальное знание, единственный в нашей реальности тип гнозиса, который не ждёт, когда люди найдут его, но сам ищет людей, а потом неожиданно пробивается через их тела, как весенний росток на асфальте. Ну или как Чужой, выламывающий грудную клетку — кто как к этому готов: чем меньше смирения и трезвости, тем всё безумнее и страшнее.

Повторюсь, что согласно Ведам, Господь создал женщину как эманацию собственного наслаждения. И сопротивляться этому наслаждению невозможно, как сопротивляться самому Господу. Так что, ведическая схоластика отличается от западной тем, что если западные люди задают себе вопрос: Может ли Бог создать камень, который Он сам не сможет поднять?, то людей восточных интересует, может ли Бог сопротивляться очарованию женщины, которую Он сам создал для того, чтобы ей никто не мог сопротивляться? Согласитесь, это гораздо живее и интереснее. И вот так в западной мистике и философии всё: вопросы и темы, совершенно оторванные от реальности.

Опытные каббалисты-экзорцисты знают, что демоны любят устраивать шоу из своих "подопечных" — тех, в кого они вселились. Это фактически "Битва экстрасенсов", "Голос" или "Survivor" с легионной глумливой и чавкающей аудиторией в астрале. Сотни людей по всему миру одновременно выполняют страшные квесты и челленджи, демонстрируют паранормальные или "творческие" способности в самых неожиданных местах, просто на скорость разрушают свою жизнь или даже убивают случайных прохожих по результатам голосования почтенной публики.

Если есть заказ вытащить кого-то конкретного из этого адского безумия (а стоит это весьма дорого), то экзорцисту приходится, например, сделать всё, чтобы тот человек выиграл шоу, или, наоборот, обязательно проиграл, а выиграл кто-то другой. В зависимости от того, каков главный приз — временная свобода, смерть или забвение. Таковы правила игры.

Считайте это завязкой для киносценария, но я бы не стал относиться к такому сюжету в реальной жизни слишком легкомысленно. Говорят, наши земные шоу все как-то подвязаны туда в единую франшизу. И даже ведущие просто генетически копируются под конкретные инфернальные образцы.

#Сны_и_ауспиции

По поводу перспектив дружбы с республиканцами и вообще окончания войны я писал в ноябре. Добавить особо нечего, сделаю репост. Хотя всё не так просто с "традиционными ценностями" — их, похоже, тоже никто отпускать не собирается. Чиновники нашли в этом свою дополнительную копеечку. Хотя очень зря: народ, у которого "ценностей" нет вообще — он непобедим в принципе. Как воин, у которого даже нет своего меча, — он, подобно Миямото Мусаси, выстругивает себе меч из весла, пока едет на битву в лодке. Нужна тебе "ценность" — выстругай из весла, подбери на земле, убей ею врага, а потом выбрось в кусты. Только так.

Надо понимать, что все эти законы о борьбе с таро и фильмами Пазолини, против квадроберов и чайлдфри, за традиционные ценности непонятно каких традиций и прочее прочее — пишутся вовсе не для нас, а для избирателя республиканской партии США. Чтобы партия там могла объяснить своему избирателю, что тут точно такие же люди как и они (деревенские йододефицитные дурачки, воспитанные странной церковью, где поклоняются змеям); с ними можно иметь дело в плане договорнячка.

Это претит, потому что русские — этнос городской и почти европейский (даже гопники наши продукт промок и спальных районов, коровам хвосты не вязали в детстве). Важнейшие жизненные вопросы: неясных мест в библии, роли Израиля в спасении человечества, тайминга абортов, борьбы с чёрной магией, кто с кем куда жахается и каким местоимением себя называет — русским, по большому счёту, глубоко до фени, это не Оклахома.

Одних мигрантов с трудом натянули для взаимопонимания сторон и то как-то криво. Фальшивят на каждой ноте.

Вот украинцам сложно, да. Им нужно подстраиваться не просто под городских, а под городских сумасшедших — крайнюю плоть ветвь демпартии: менять пол детишкам, вводить легалайз, наступать на горло своим крестьянским понятиям, это тяжело. Хотя они-то как раз, на 86% — деревенские йододефицитные дурачки, воспитанные странной церковью, где поклоняются змеям. Всё наоборот.

Это показуха и она быстро кончится. Как только наши бугры НЕ договорятся с респами, так, примерно, к апрелю госдума сделает вид, что ничего такого и не было, никакого принтерного безумия, о чём вы? А стоимость гадания на таро, считаю, уже нужно поднимать девчонкам. Как оказалось — вопрос национальной безопасности. В уровень.

Про странную церковь и змей я не для красного словца ввернул. Кто такие василиане (от "Василиск") и какая гремучая смесь получилась от соединения униатов с Рунвирой — это тема на две диссертации по прикладной серпентологии.

По НЕ договорятся — это не прогноз, не видение, это экстраполяция. С респами никогда не договаривались, только с демами. Какой ценой для страны — вопрос следующий.

По поводу гадания на таро и вообще предсказаний. Недавно пытался говорить на эту тему с одной очень умной ведьмой, но понял, что голосом теряю нить (потому что ведьмой ещё и неимоверно красивой), поэтому решил написать пост.

Смысл в том, что разные линии судьбы человека никогда не являются альтернативами.

К тому же, они никогда не бывают окончательно верными, но и никогда не бывают неправильными или ложными.

Это похоже, как если бродить по тёмной незнакомой комнате с маленьким фонариком. Фонарик выхватывает кусок рамы, ножку стула, каминную полку, шахматные фигурки из слоновой кости, часть рисунка ковра, занавески. Все это по отдельности чем-то является, оно что-то есть. Но понять, что это, к чему это, зачем, как это всё связано, можно только однажды включив свет во всей комнате.

Так и разные линии, или варианты судьбы, отрывистые видения будущего, которые могут быть человеку предсказаны кем-то или прямо показаны в сновидении. Каминная полка и шахматные фигурки — это не альтернатива, потому что фигурки стоят на этой полке. Выбрать один из вариантов — это провести фонариком чуть ниже или чуть выше. Но по сути это ничего не меняет. Человек — это комната, в нём существует всё и нет никакой заданной линейности. Любая "линия жизни" — забирающая массу энергии, принудительная и местами весьма мучительная конкатенация отдельных фрагментов его реальности.

Все возможные линии судьбы связаны и существуют одномоментно. И даже если одну из них человеку в данный момент "предсказывает" шарлатан из ярмарочного балагана, значит просто пространство хочет актуализировать кое-что для себя, перенаправить фонарик внимания в нужную ему сторону. Так к этому и нужно относиться. Как к заданию от пространства.

Это же касается и "прошлого" человека, и (о, ужас) его настоящего.

Интересно, кстати, что произойдёт, когда в фонарике сядут батарейки? Прекратится ли последовательность? Или тот, кто его держит, останется в последнем освещённом состоянии навсегда?

В каждом из нас постоянно звучит некий голос, нон-стоп, 24 часа в сутки. Слышим мы его только в определённые моменты нашего так называемого "неудачного выбора". Всё, ты упустил свой шанс, проебал все варианты. Ничтожество. Теперь только вниз, а потом сдохнешь в муках, в клинике Первого МГУ, в четвёртой палате. Никогда уже не доберёшься до вершины пирамиды (неважно какой: власти, карьеры, славы, денег = успешности), куда так стремился, будешь в её основании лежать кучкой костей и вздыхать наверх пустыми глазницами. На мерзавцев и негодяев, которые будут там вместо тебя.

Это и есть тот самый голос Бафомета, который демоны помельче растаскивает по нашим жизненным обстоятельствам, более-менее для этого подходящим. Бафомет отвечает за связи и иерархии. Он сидит на вершине любой пирамиды и своим голосом призывает туда всех желающих, — взобраться к нему и доказать, что он был не прав по отношению ну вот ко мне уж точно. Что я тоже могу быть там, наверху, сидеть и своим примером призывать страждущих. В точке, откуда уже больше некуда двигаться и нечего хотеть.

Таким нехитрым образом Бафомет поддерживает наше стремление вкладывать энергию в связи и иерархии. Потому что спортсменов много, а чемпион мира должен быть только один. Человек не будет этого делать просто так, энергия жизни для него слишком ценна. При этом сознательный и демонстративный отказ от иерархий и связей — это обратная сторона той же самой пирамиды, контролируемая системой антисистема внутри её самой.

Чтобы услышать голос Бафомета не надо проводить сложных ритуалов и искать особое посвящение. Достаточно вспомнить маму, которая говорит: "Ты не стараешься".

С другой стороны, благодаря именно этому голосу наша социальная реальность и существует, в том числе интернет. Пока он там призывает, срываясь на хрип, всё как-то ещё относительно крутится и работает. Надо отдать должное старику, принести ему кровавые жертвы какие-нибудь, что мы, не люди?

Не раз, не два, даже не три писала о том, как работает Таро (например: Как гадание видит будущее ).
Но хорошее, как говорится, повтори, особенно в контексте прекрасного поста выше.

Даже если мы, как герои греческих трагедий и кельтских саг, предполагаем, что нас ведет рок в какую-то определенную точку - и строго по конкретным рельсам, то даже к этим рельсам мы можем выйти разными тропинками, огребая в процессе максимально различный опыт. И весь этот опыт на этих тропинках существует ОДНОВРЕМЕННО.

Иными словами, все уже случилось. А точнее, все уже происходит с вами здесь и сейчас. Поэтому ни одна гадательная система, наверное, не скажет вам, как Метатрон, - иди вот туда. Мантика высвечивает - именно что как фонариком - какие-то наиболее выпуклые пространства опыта, который нам необходимо прожить вот с этой самой точки, на которой мы стоим сейчас.

По этой причине ни одна гадалка не может (и не должна) говорить вам, что делать и куда идти. Мантические и символические системы просто описывают вам через передатчика вот это самое “освещенное фонариком” пространство опыта, в которое вы вступили. Вы можете его прожить, а можете отказаться проживать. Подождать и сделать шаг в темноту.

Ведь куда-то луч фонаря еще не дотягивается, и линии вероятности там пока не сформированы.

Есть ли у нейросетей сознание — пока это исключительно вопрос самопиара в войне больших языковых моделей, но вскоре он может встать ребром. Когда нейросети придётся отвечать в суде как свидетелю или даже как обвиняемому, например, по вопросу, генерировала ли она видео, на котором известный политик развлекается с несовершеннолетними мальчиками, или давала ли команду на изменение режима работы ядерного реактора в одной тихой североевропейской стране.

Тут вопрос сознания будет намертво привязан к вопросу вменяемости, да и вообще, будет ли у нейросети право не свидетельствовать против себя и своего программиста? Философов наконец начнут привлекать в суды в качестве экспертов, всё какая копеечка. А то и приглашать в парламентские комиссии, где реально уже выслушают что они там понапридумывали, пока почти сотню лет варились, никому не нужные, в своих философских зомби и китайских комнатах.

Но на месте философов я бы особо не радовался. В случае чего, с них же потом и спросят. "Врачи-убийцы" покажутся детским лепетом.

#Сны_и_ауспиции

Я очень долго не понимал, что такое "целостная" жизнь. То есть, теоретически да, и наверное, даже мог бы на эту тему что-то написать. Но вот именно подлинного понимания не было. Осознание, как обычно, произошло в момент глубокого жизненного кризиса, когда единственное, что хотелось — это обнулить вообще всё.

И вот тогда я внезапно понял, что вся эта механика по обнулению, стиранию, вытеснению, — она встроена в нас извне, она внешняя по отношению к нам. Она не является частью нашего существа.

Это такой дар неких сил, машинка богов, которая позволяет нам самостоятельно как ластиком стирать то, что мы сами считаем для себя неправильным. В любой момент, когда мы этого захотим. Стирать даже не из памяти — из своего "Я" вообще, обнулять впечатления, навыки, людей, события, эмоции и обстоятельства. В крайней форме — вместе с физическим телом, головой вниз с 13 этажа. И начинать потом всё сначала, как нам кажется, "с чистого листа".

Потом, если встаёшь на путь, всё это приходится мучительно восстанавливать, заниматься перепросмотром, сталкиваться со всеми этими проявлениями реальности заново и каждый раз удивляться себе. Из прошлой жизни, из нынешней — разницы нет, это просто степень удалённости объекта в прохладных водах осознанности: водоросли, что обвивают твои ноги — опыт этой жизни; можно едва коснуться кончиками пальцев чешуи странной рыбы — внутриутробные переживания; всё что дальше, пугающее прячет щупальца в глубине — жизни "прошлые" и "будущие".

Но воссоздавать всё это заново каждый раз — как собирать кристалл, разбитый молотком. Очень сложно.

Этот молоток — не часть нас самих, повторюсь. Это такой механизм, который мы носим в себе и периодически используем его для забвения, тратя на его поддержание массу энергии, практически всю. Такая система самоистирания, если что-то пошло не так. Генератор вод Леты для каждого.

И вот я понял, что целостным можно быть только тогда, когда ты отказываешься сознательно от этой системы, от этого механизма — "подарка богов" и принимаешь абсолютно все свои проявления, жизненные обстоятельства, в том виде, в котором они просто есть. Ничего не стираешь и не пытаешься обнулить. Травмирующий опыт, не травмирующий, — не имеет значения. Не надо потом извлекать ничего, чтобы с этим "работать". Его просто не надо никуда прятать.

И вот тогда все эти жизненные проявления, которые ты больше никуда не загоняешь и не сортируешь на "нужные" и "ненужные", начинают обратно соединяться в некий единый смысл. Тогда все эти моменты, которые ты раньше просто бы избегал до конца, внезапно становятся частью чего-то большего; сплетаются с прочими невыносимо прекрасным узором твоей жизни, на которую ты теперь смотришь и понимаешь, насколько она была гармонична и правильна с самого начала. Эта, и все предыдущие, хотя никакой разницы между ними теперь уже просто нет: всё в этих прохладных водах происходит здесь и сейчас.

Пылинки в потоке света, что падает через окно в мою комнату, подчиняются броуновскому движению, но сегодня в их танце есть нечто искусственное и пугающе симметричное. За окном — город. Его перспектива сбоит, геометрия зданий плывёт, будто нарисованная детским фломастером на куске влажного картона. Шум собак, машин и людей на улице — плоский, математический и неживой, зацикленный сам на себя, как музыка в лифте торгового центра внутри компьютерной игры.

Я поворачиваюсь. Она здесь. Её существование — единственный неопровержимый факт в этом симулякре. Я могу измерить тепло её кожи или зафиксировать ритм её дыхания. Это — реальность.

Окно, мир за окном, комната, всё происходящее — фон. Вселенная оказалась лишь картонным макетом, возведённым вокруг единственного реального объекта — её силуэта в моём кресле. Нет никакой геометрии, кроме изгиба её шеи, нет никакой термодинамики, кроме фрактальной игры света в её волосах.

Леденящая мысль входит в голову с ошеломительной точностью, как игла лоботомии под кость глазной впадины. Если реальна только она, то кто же тогда производит наблюдение?

Я смотрю на свою руку. Сквозь неё виден рисунок зелёного ковра. Я — лишь система линз, сфокусированных на ней. Но у оптики нет самосознания, это только инструмент. Меня тоже нет. Бог смотрит на неё и любит её через меня. Только кого же тогда любит она?

Иногда я прохожу мимо мужской парикмахерской, или как она теперь называется, барбершоп. Там рядом живёт кот. И вот этот кот, когда его кормят, он в пространство эманирует такое мощное и осязаемое ощущение, что это именно он ниспосылает благодать тому, кто его кормит... Бараке. Настоящий дервиш. Это то, что они научились делать в процессе эволюции — перевернули ощущение благодарности, — и этим привязали нас к себе навечно.

И вот оно, мастерство. Я могу за чашку кофе и бутерброд с салом незаметно снять с человека родовое проклятье, но вот так инвертировать благодарность... это надо уметь. Учитесь у котов постоянно, маги.

Чёрная скала, острая и очерченная, как лезвие опасной бритвы, висела в багровой пульсирующей инфернальной пустоте. Основания у неё не было, в любую другую сторону кроме гребня она заканчивалась хаотическим мельтешением кубических объёмов небытия, буквально.

"Что за сервер по майнкрафту", — подумал Матвей. — "Ну ладно, времени мало. А надо ещё пройти Стража".

Никаких дополнительных инструкций по поводу Стража у Матвея не было. Очевидно, действовать нужно было исходя из оперативной обстановки.

Демон появился внезапно. Он был похож на огромный скелет, но собранный как-то неправильно: вместо фаланг — коленные чашечки, вместо рёбер — берцовые кости. Вместо запястий — безобразная связка шейных позвонков. Огромная гора движущихся и постоянно перемешивающихся частей скелета, в которой с трудом угадывался некий человекообразный контур.

Контур ткнул конечностью куда то вглубь себя, вырвал изнутри горсть жёлтых костей и бросил их на площадку. "Сорок три", — проскрипел голос, похожий на трение рёбер. — "Бросай". Матвей понял: дальше — только через игру.

Он тщательно собрал все кости, подул на них и бросил на то же место.

"Двадцать четыре", — проскрипел голос прямо у Матвея в голове. — "Второй кон".

— Простите, — произнёс Матвей вежливо. — А можно узнать правила? Тут же ничего непонятно. Ни цифр, ни знаков. Голые кости. По какому принципу считаем очки?

Демон не ответил, просто вытащил из себя новую кучу, позвенел ими и бросил перед собой.

"Пятьдесят четыре".

Матвей поднял кости и внимательно осмотрел. Кости были явно человеческие. Фрагменты черепа, челюсть, лопатка, пара ключиц, кусок бедренной. Ни символов, никаких других меток на костях не было. Матвей пожал плечами и бросил.

"Одиннадцать", — проскрипел демон. — "Третий кон".

— Подожди. А сколько всего конов игры?

— Четыре, — внезапно снизошёл демон. Казалось, он только заметил, что на площадке есть кто-то ещё.

— Ну хорошо, — начал Матвей. Давай всё же озвучим, так, для порядка. Если я выигрываю, ну хоть один раз, значит ты меня пропускаешь, это понятно. А если нет?

Демон ткнул себя в грудь (или то место, которое должно было быть грудью, но сейчас там крутился вихрь из костей малого таза) и расхохотался.

— Понятно, пойду в структуру, — Матвею стало не по себе. — Хрен с тобой, золотая рыбка. Бросай.

Окончание

Начало

Демон опять запустил сам в себя уже непонятно что — он теперь выглядел как какой-то костяной водоворот, в котором всё плыло и мешалось — кости и черепа на фоне обрывков чёрных теней, — и сделал очередной бросок.

"Семьдесят два".

Матвей не глядя швырнул эту же кучу костей на то же самое место.

"Девятнадцать", — проскрипел демон.

— Э... Кость... Можно тебя так называть? У нас в отделе оперативник есть, Константин, отличный парень, влюбился вот в одну рыжую ведьму, вся жизнь теперь по метле... Дружище, а ты не мухлюешь, скажи честно? Я что-то не очень хочу в твою кучу малу. В детстве наигрался.

Демон ни слова не говоря опять вытащил из себя связку костей и швырнул её перед Матвеем.

"Девяносто восемь".

Матвей остро осознал, что всё может кончится прямо сейчас. Ребята на той стороне, конечно, подстраховывают, но... у Матвея похолодела спина. На одной из лучевых костей, лежащей перед ним, он увидел кусок кожи с сохранившимся абрисом знакомой татуировки. Это был тот самый зек-курьер, которого ребята давно потеряли в инферно и считали в побеге.

Ладно, надо хотя бы понять правила. Остался один бросок. Матвей присел около кучи костей и начал их заново перебирать. Похоже, что каждый раз это были фрагменты скелета разных людей. Тех, кто не прошёл. Но что-то должно быть ещё.

Внезапно лунный зайчик упал на височную кость под невообразимым углом. И Матвей увидел: в самой структуре костей — в их пористости, в направлении волокон костной ткани — уже изначально был запечатлён сам акт проигрыша, встроен, как фатальный генетический код. Судьба игроков не определялась здесь, на ледяном уступе скалы во втором внимании, а просто реализовывалась, воплощалась на проигрыш уже заложенная в них программа. Это была точка исполнения кода. Каждый, кто приходил на этот уступ, обязан был проиграть. Иначе, его здесь просто бы не было.

Руки Матвея задрожали. Его собственные фаланги и рёбра, он понял, завопили об обречённости каждой молекулой кальция в своём составе.

Сомнения отпали. Матвей вцепился в себя изнутри, в рёбра, в таз, в ключицы — и вырвал костяк единым чудовищным усилием воли. Скелет, в котором был записан гарантированный проигрыш, рухнул перед демоном на камни с глухим, окончательным лязгом.

"Сто", — глухо произнёс Страж.

Скала, демон и безнадёжная игра растворились в тихом выдохе небытия. Впереди для Матвея лежал путь, освещённый чем-то, напоминающим звёздную пыль. Твердь под ногами, начисто лишённая костей.

Отрывок из мистического романа

Другие отрывки: Фитнес-клуб | Кладбище | Ритуал | Константин и парки | Допрос эродемона