Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О значении событий 24 июня 2023 г. для российского общества
Полагаю, у власти просто нет иной опции кроме как попытаться попробовать поскорее заставить общество забыть о событиях 24 июня 2023 г., которые руководитель страны объявил мятежом. Общество ему в этом формально подыграет, но ощущение тревожности смутного времени будет нарастать.
Власть, возможно, впервые с пенсионной реформы (2018 г.), не знает, как продать обществу эту историю. Как свидетельство устойчивости системы? Да, конечно, это уже было сделано, но тут же встает вопрос: а почему эту систему на прочность дерзко пробуют доверенные, казалось бы, фигуры? Представлять кейс 24 июня как важную победу легитимной власти – тоже не получится. У системы госвласти хватило ресурсов и сил для того, чтобы удержать ситуацию под контролем, но определенные уроны получены. Они сразу проявляться не будут, но в будущем обязательно выйдут на поверхность.
Можно ли говорить, что социум в шоке от происходящего? Социум, безусловно, очень хорошо проинформирован о произошедшем, но ментально уже настроился на постоянные стрессы. Да, внешне люди живут своей повседневной жизнью и искренне хотят не замечать политики, но делать это все сложнее и сложнее. Диффузное ощущение неопределенности и тревоги очень сильно: количественные соцзамеры его выявляют лишь отчасти, а вот качественные – отчетливо.
История России Нового и Новейшего времени показывает, что судьба страны определялась либо на войне, либо в столицах. В этом плане важна социология ресурсной Москвы, а там жители успели напугаться и им было отчего.
Власть в России очень немного дает обществу и очень часто игнорирует его запросы, но нынешний вряд ли это делать уместно. Сейчас есть отчетливый запрос на минимизацию чрезвычайщины. Ковидные годы, СВО, частичная мобилизация, мятеж 24 июня 2023 г. – это явный перебор для российского социума, в котором, кстати, чуть менее трети населения – это пенсионеры или люди предпенсионного возраста. Общество морально и ментально устало от всей этой чрезвычайщины, хочет покоя, возможности зарабатывать, развлечений, жизненных радостей и аполитичного бытия. Если жить одним днем – это получается, а если нет – возникают диффузные тревоги по поводу неопределенного будущего. Сейчас к этим думам, помимо СВО, добавились еще и «марши справедливости». Тем более, что, как известно, справедливость можно понимать очень по-разному и даже весьма специфически.
В этом плане произошедшее 24 июня 2023 г. означает, на мой взгляд, окончательный крах мобилизационной концепции, в рамках которой в высоких кабинетах предлагают переплавить социум в горниле СВО и мобилизовать его на долгосрочную идейную борьбу с коллективным Западом. Многим стало очевидно, что этот процесс приводит к появлению «маршей справедливости», которые опасны не только для общества, но и для самой власти. Однако вариантов сойти с этой траектории развития событий у руководства все меньше. А это значит, что силовики будут бороться с любыми предпосылками «маршей справедливости»: это их новая миссия, которая, будет воспринята социумом как неизбежное явление. Возможно ли в рамках этого режима и проходящей СВО минимизировать чрезвычайщину – вопрос открытый, но, скорее всего, ответ на него отрицательный.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О значении событий 24 июня 2023 г. для российского общества
Полагаю, у власти просто нет иной опции кроме как попытаться попробовать поскорее заставить общество забыть о событиях 24 июня 2023 г., которые руководитель страны объявил мятежом. Общество ему в этом формально подыграет, но ощущение тревожности смутного времени будет нарастать.
Власть, возможно, впервые с пенсионной реформы (2018 г.), не знает, как продать обществу эту историю. Как свидетельство устойчивости системы? Да, конечно, это уже было сделано, но тут же встает вопрос: а почему эту систему на прочность дерзко пробуют доверенные, казалось бы, фигуры? Представлять кейс 24 июня как важную победу легитимной власти – тоже не получится. У системы госвласти хватило ресурсов и сил для того, чтобы удержать ситуацию под контролем, но определенные уроны получены. Они сразу проявляться не будут, но в будущем обязательно выйдут на поверхность.
Можно ли говорить, что социум в шоке от происходящего? Социум, безусловно, очень хорошо проинформирован о произошедшем, но ментально уже настроился на постоянные стрессы. Да, внешне люди живут своей повседневной жизнью и искренне хотят не замечать политики, но делать это все сложнее и сложнее. Диффузное ощущение неопределенности и тревоги очень сильно: количественные соцзамеры его выявляют лишь отчасти, а вот качественные – отчетливо.
История России Нового и Новейшего времени показывает, что судьба страны определялась либо на войне, либо в столицах. В этом плане важна социология ресурсной Москвы, а там жители успели напугаться и им было отчего.
Власть в России очень немного дает обществу и очень часто игнорирует его запросы, но нынешний вряд ли это делать уместно. Сейчас есть отчетливый запрос на минимизацию чрезвычайщины. Ковидные годы, СВО, частичная мобилизация, мятеж 24 июня 2023 г. – это явный перебор для российского социума, в котором, кстати, чуть менее трети населения – это пенсионеры или люди предпенсионного возраста. Общество морально и ментально устало от всей этой чрезвычайщины, хочет покоя, возможности зарабатывать, развлечений, жизненных радостей и аполитичного бытия. Если жить одним днем – это получается, а если нет – возникают диффузные тревоги по поводу неопределенного будущего. Сейчас к этим думам, помимо СВО, добавились еще и «марши справедливости». Тем более, что, как известно, справедливость можно понимать очень по-разному и даже весьма специфически.
В этом плане произошедшее 24 июня 2023 г. означает, на мой взгляд, окончательный крах мобилизационной концепции, в рамках которой в высоких кабинетах предлагают переплавить социум в горниле СВО и мобилизовать его на долгосрочную идейную борьбу с коллективным Западом. Многим стало очевидно, что этот процесс приводит к появлению «маршей справедливости», которые опасны не только для общества, но и для самой власти. Однако вариантов сойти с этой траектории развития событий у руководства все меньше. А это значит, что силовики будут бороться с любыми предпосылками «маршей справедливости»: это их новая миссия, которая, будет воспринята социумом как неизбежное явление. Возможно ли в рамках этого режима и проходящей СВО минимизировать чрезвычайщину – вопрос открытый, но, скорее всего, ответ на него отрицательный.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from de
