Синефилов шокирует мое признание, но я не видел ни одного фильма Роберта Кремера. Теперь наверстываю, потому что на Виеннале его ретроспектива, продолжающая прошлогоднюю суперретроспективу Рауля Руиса, поскольку у них была общая продукционная компания в Париже.
Я уже посмотрел 5 фильмов К. + два о нем и как будто провалился в кроличью нору, так это интересно.
На афише – кадр из эпоса Milestones (1975), ни на что не похожего, поскольку Кремер игнорировал правила коммерческого кино, объединяя сцены, будто бы не имеющие отношения друг к другу. Тут есть беременная женщина, рожающая на публике, гей-пара (один парень – слепой гончар), индейцы навахо, разнообразные хиппи-коммунары, документальные кадры смешаны с игровыми, и все это связано с войной во Вьетнаме, – Кремер был фанатом Хо Ши Мина и даже свою дочь назвал в его честь.
Он был настолько левым, что “любая вещь в жизни была предметом выбора”. Мне очень нравится эта формулировка, и я в этом смысле тоже левее некуда, хотя Хо Ши Мина и не поддерживаю.
Синефилов шокирует мое признание, но я не видел ни одного фильма Роберта Кремера. Теперь наверстываю, потому что на Виеннале его ретроспектива, продолжающая прошлогоднюю суперретроспективу Рауля Руиса, поскольку у них была общая продукционная компания в Париже.
Я уже посмотрел 5 фильмов К. + два о нем и как будто провалился в кроличью нору, так это интересно.
На афише – кадр из эпоса Milestones (1975), ни на что не похожего, поскольку Кремер игнорировал правила коммерческого кино, объединяя сцены, будто бы не имеющие отношения друг к другу. Тут есть беременная женщина, рожающая на публике, гей-пара (один парень – слепой гончар), индейцы навахо, разнообразные хиппи-коммунары, документальные кадры смешаны с игровыми, и все это связано с войной во Вьетнаме, – Кремер был фанатом Хо Ши Мина и даже свою дочь назвал в его честь.
Он был настолько левым, что “любая вещь в жизни была предметом выбора”. Мне очень нравится эта формулировка, и я в этом смысле тоже левее некуда, хотя Хо Ши Мина и не поддерживаю.
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from de
