Вчера у родителей я разбирала старые шкафы, забитые артефактами моей школьной жизни.
Оказалось, в детстве и отрочестве я постоянно писала. У меня это почему-то совершенно стёрлось из памяти. Дневники, рассказы, сказки, романы в тетрадях, стихи, школьные частушки, какие-то журналы зарисовок. В подростковом возрасте, как оказалось, у меня даже была бумажная (расширенная) версия жж, которую я оформляла в формате постов!
Господи. Там было столько всего. Конечно, детское, наивное, кринжовое. И всё же – я поразилась, какая у меня была насыщенная, сложная, интересная духовно-интеллектуальная жизнь. Сколько во всём этом было творчества, бурной фантазии, свободы проявляться!
С годами всё это не то чтобы совсем заглохло, но начала происходить… обычная жизнь. Работы, убивающие творческое начало, отношения, подрезающие крылья, короче, всё то, что отрывает тебя от способа жить душой. Я так или иначе продолжала что-то писать, хотя бы на уровне дневника, но с годами практически перестала возвращаться к художественной литературе. Умение писать стихи, например, в какой-то момент просто отрубилось – его будто кто-то отсёк из души. Я писала вполне неплохие стихи в старшей школе, и как-то резко оказалась неспособной выдать ни строчки. Я сидела над грудой исписанных тетрадей и анализировала самые хуевые жизненные периоды – это было время, когда я почти ничего не писала.
Каким-то фоном я всегда осознавала, что мне нужно вернуться к себе. Внутренний голос, затыкаемый взрослыми проблемами и каруселью навязчивых мыслей, явственно прорывался наружу. Это особенно часто случалось в минуты, когда мозг был ничем не занят и включалось тело – во время катания на велике, например.
В этом году я поставила себе цель (о, это взрослое слово "цель") больше заниматься писательством, вернуть этот – не кусочек, нет – а целую глыбу себя. И что-то у меня получается. Но как же странно и дико, что теперь для того, чтобы делать самую естественную для себя вещь – подмечать жизнь и переносить её на бумагу, пропуская через фильтры себя, – мне приходится покупать какие-то курсы, участвовать в мастерских, создавать себе искусственные пинки в виде дедлайнов. Ведь раньше это просто было.
Как написала вчера подруга в ответ на моё сообщение о том, что нужно возвращаться к себе: “Это как пройти через черный лес. В нынешнюю точку ты шла в компании родных, друзей, своих и чужих надежд, заблуждений, стереотипов как хороших, так и плохих. Чернь леса в компании не замечалась) А вот вернуться по этому пути приходится одному”.
Вчера у родителей я разбирала старые шкафы, забитые артефактами моей школьной жизни.
Оказалось, в детстве и отрочестве я постоянно писала. У меня это почему-то совершенно стёрлось из памяти. Дневники, рассказы, сказки, романы в тетрадях, стихи, школьные частушки, какие-то журналы зарисовок. В подростковом возрасте, как оказалось, у меня даже была бумажная (расширенная) версия жж, которую я оформляла в формате постов!
Господи. Там было столько всего. Конечно, детское, наивное, кринжовое. И всё же – я поразилась, какая у меня была насыщенная, сложная, интересная духовно-интеллектуальная жизнь. Сколько во всём этом было творчества, бурной фантазии, свободы проявляться!
С годами всё это не то чтобы совсем заглохло, но начала происходить… обычная жизнь. Работы, убивающие творческое начало, отношения, подрезающие крылья, короче, всё то, что отрывает тебя от способа жить душой. Я так или иначе продолжала что-то писать, хотя бы на уровне дневника, но с годами практически перестала возвращаться к художественной литературе. Умение писать стихи, например, в какой-то момент просто отрубилось – его будто кто-то отсёк из души. Я писала вполне неплохие стихи в старшей школе, и как-то резко оказалась неспособной выдать ни строчки. Я сидела над грудой исписанных тетрадей и анализировала самые хуевые жизненные периоды – это было время, когда я почти ничего не писала.
Каким-то фоном я всегда осознавала, что мне нужно вернуться к себе. Внутренний голос, затыкаемый взрослыми проблемами и каруселью навязчивых мыслей, явственно прорывался наружу. Это особенно часто случалось в минуты, когда мозг был ничем не занят и включалось тело – во время катания на велике, например.
В этом году я поставила себе цель (о, это взрослое слово "цель") больше заниматься писательством, вернуть этот – не кусочек, нет – а целую глыбу себя. И что-то у меня получается. Но как же странно и дико, что теперь для того, чтобы делать самую естественную для себя вещь – подмечать жизнь и переносить её на бумагу, пропуская через фильтры себя, – мне приходится покупать какие-то курсы, участвовать в мастерских, создавать себе искусственные пинки в виде дедлайнов. Ведь раньше это просто было.
Как написала вчера подруга в ответ на моё сообщение о том, что нужно возвращаться к себе: “Это как пройти через черный лес. В нынешнюю точку ты шла в компании родных, друзей, своих и чужих надежд, заблуждений, стереотипов как хороших, так и плохих. Чернь леса в компании не замечалась) А вот вернуться по этому пути приходится одному”.
А вы уже прошли через свой лес?
BY Катины секреты
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from de
