На сайте «несовременника» появилась подборка Тани Беспаловой «Моё мягкое, мягкое сердце»
Читая эти стихи, я искренне радуюсь. Меня наполняет вера: новое поколение поэтов не будет бояться показаться кому-то несовременным, слишком нежным и ранимым, слишком откровенным.
Моя милая, разреши мне остаться под твоим крылом – здесь молочные реки и кисельные берега. Разреши, разреши мне не умирать. Не унять мне твоего плача, мое мягкое, мягкое сердце.
Им досталось странное наследство: связь поэзии с этикой, эстетикой, метафизикой ослаблена, стихотворения, как заметил Валерий Шубинский, служат «политической, этнической, гендерной самопрезентации, социальному анализу».
«Поэзия, не исполняющая своего высокого назначения, не нужна», – заклинал Игорь Меламед. Я верю, что новое поколение поэтов вспомнит о высоком назначении поэзии.
Прячься скорее, я досчитаю до ста, я досчитаю до неба и до куста сладкой малины, и до жука в коробке, и до ветвей, что пугают нас в темноте, я досчитаю до сна и до звона в ушах, спрячься у плача в крапивы кустах, и на краешке губ, у реки и стыда, тише – и нас не найдут никогда.
На сайте «несовременника» появилась подборка Тани Беспаловой «Моё мягкое, мягкое сердце»
Читая эти стихи, я искренне радуюсь. Меня наполняет вера: новое поколение поэтов не будет бояться показаться кому-то несовременным, слишком нежным и ранимым, слишком откровенным.
Моя милая, разреши мне остаться под твоим крылом – здесь молочные реки и кисельные берега. Разреши, разреши мне не умирать. Не унять мне твоего плача, мое мягкое, мягкое сердце.
Им досталось странное наследство: связь поэзии с этикой, эстетикой, метафизикой ослаблена, стихотворения, как заметил Валерий Шубинский, служат «политической, этнической, гендерной самопрезентации, социальному анализу».
«Поэзия, не исполняющая своего высокого назначения, не нужна», – заклинал Игорь Меламед. Я верю, что новое поколение поэтов вспомнит о высоком назначении поэзии.
Прячься скорее, я досчитаю до ста, я досчитаю до неба и до куста сладкой малины, и до жука в коробке, и до ветвей, что пугают нас в темноте, я досчитаю до сна и до звона в ушах, спрячься у плача в крапивы кустах, и на краешке губ, у реки и стыда, тише – и нас не найдут никогда.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from de
