К некоторому моему ужасу боксы рискуют закончиться быстрее, чем я расскажу об их наполнении. Ладно, в крайнем случае просто буду время от времени вкидывать роскошные пояснительные карточки от Ambersand, чтобы вы могли немного попредвкушать! 😐
И первой, конечно, расскажу о подвеске со страхожорами! 🪰
Эти жирненькие мухи появляются во второй книге — "Одаренная девочка и так себе каникулы" — и являются частью ЛОРа Леса, того самого, о котором сказки однозначно твердят: сюда ходить нинада. Как ясно из названия, питаются они страхом. Как видно по фигурам, порой жадничают. Благодаря эволюции и жадности страхожоры научились перерабатывать свой любимый страх в свет, отгоняющий Лесных хищников. Проще говоря, именно благодаря страхожорам в Лесу страх исполняет свою первичную функцию — защищает вас от жестокой реальности. Сработает ли это в нашем мире? Кто знает. Но оберег обязательно будет вложен в каждый лухари и вау-эдишен бокс, чтобы обеспечить вашу безопасность во время пребывания в Лесу 💟
К некоторому моему ужасу боксы рискуют закончиться быстрее, чем я расскажу об их наполнении. Ладно, в крайнем случае просто буду время от времени вкидывать роскошные пояснительные карточки от Ambersand, чтобы вы могли немного попредвкушать! 😐
И первой, конечно, расскажу о подвеске со страхожорами! 🪰
Эти жирненькие мухи появляются во второй книге — "Одаренная девочка и так себе каникулы" — и являются частью ЛОРа Леса, того самого, о котором сказки однозначно твердят: сюда ходить нинада. Как ясно из названия, питаются они страхом. Как видно по фигурам, порой жадничают. Благодаря эволюции и жадности страхожоры научились перерабатывать свой любимый страх в свет, отгоняющий Лесных хищников. Проще говоря, именно благодаря страхожорам в Лесу страх исполняет свою первичную функцию — защищает вас от жестокой реальности. Сработает ли это в нашем мире? Кто знает. Но оберег обязательно будет вложен в каждый лухари и вау-эдишен бокс, чтобы обеспечить вашу безопасность во время пребывания в Лесу 💟
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from de
