Существо в снах принималось говорить на странном, неизвестном мне языке. Оно будто хотело пригрозить, с каждым разом пыталось подобраться ко мне все ближе, но я успевала проснуться, пока однажды во сне не появилась ты сама - беспомощный младенец в длинных лапах устрашающего чудовища. Оно держало тебя на руках и покачивало, напевая себе под нос странную мелодию. Дух отвлекся, заметив меня, и поднял голову. В тот день он впервые обратился ко мне так, что я смогла понять.
«Ты не сможешь нас разлучить», - сказало существо.
Существо в снах принималось говорить на странном, неизвестном мне языке. Оно будто хотело пригрозить, с каждым разом пыталось подобраться ко мне все ближе, но я успевала проснуться, пока однажды во сне не появилась ты сама - беспомощный младенец в длинных лапах устрашающего чудовища. Оно держало тебя на руках и покачивало, напевая себе под нос странную мелодию. Дух отвлекся, заметив меня, и поднял голову. В тот день он впервые обратился ко мне так, что я смогла понять.
«Ты не сможешь нас разлучить», - сказало существо.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from de
