Бес Стыда

Бес Стыда

В книжном «Все свободны» я по обыкновению села на пенёк. Он там служит подставкой для выкладки/ снятия товара под потолком. Обычно, когда Василиса выбирает себе (нам) книги, я там сижу и читаю что-то, до чего дотянусь. В этот раз был Стиг Дагерман, «Немецкая…

Взяла с собой читать в дороге «Нулевую степень письма» Барта, но не смогла оторваться от Дагермана, продолжала быть с ним и его очерком «Руины» в метро. Волосы на руках вставали дыбом и к глазам подходили слёзы, что странно и хорошо одновременно, поскольку я человек, которому однажды в детстве запретили плакать прилюдно, что вызвало на всю жизнь затруднения с выражением эмоций. Под гул несущегося в тоннеле поезда я громко зачитывала сидящей рядом Василисе абзацы.

«Моей спутнице, вместе с которой мы ищем больше не существующий дом, не до сарказма. Наполовину немке, наполовину еврейке, ей удалось стать невидимой и избежать террора и войны. Она жила в Испании, пока после победы Франко ей не пришлось вернуться в Германию. Здесь она поселилась недалеко от Ландвера, но ее дом разбомбили англичане. Худощавая ожесточенная женщина, потерявшая все имущество во время бомбежки Гамбурга, а веру и надежду – при бомбежке Герники».

«Дело в том, что в Германии есть большая группа честных антифашистов, и сейчас именно они, а не пособники нацизма, самые разочарованные, побежденные и бездомные: разочарованные – потому что освобождение стало не таким радикальным, как они себе это представляли, бездомные – потому что не хотят присоединяться ни к немецкому недовольному ропоту, в котором им слышится слишком много скрытого нацизма, ни к политике союзников, снисходительность которых по отношению к бывшим нацистам вызывает у них отторжение, и наконец – побежденные, потому что они сомневаются, что, будучи немцами, внесли хоть какой-то вклад в окончательную победу союзников, но в то же время они не так твердо убеждены в том, что как антифашисты не внесли свою лепту в поражение Германии. Они обрекли себя на полную пассивность, потому что любая активность означает сотрудничество с сомнительными элементами, которых они научились ненавидеть за двенадцать лет гонений.
Эти люди – самые прекрасные из всех руин Германии, но пока столь же непригодные для жизни, как и развалины домов между станциями Хассельброк и Ландвер, где влажные осенние сумерки пряно и горько пахнут потухшими пожарами».

Пожалуй, пока больше не буду цитировать.

www.group-telegram.com/de/pisaninonansy.com/370

141 viewsJul 17 at 11:48

Взяла с собой читать в дороге «Нулевую степень письма» Барта, но не смогла оторваться от Дагермана, продолжала быть с ним и его очерком «Руины» в метро. Волосы на руках вставали дыбом и к глазам подходили слёзы, что странно и хорошо одновременно, поскольку я человек, которому однажды в детстве запретили плакать прилюдно, что вызвало на всю жизнь затруднения с выражением эмоций. Под гул несущегося в тоннеле поезда я громко зачитывала сидящей рядом Василисе абзацы.

«Моей спутнице, вместе с которой мы ищем больше не существующий дом, не до сарказма. Наполовину немке, наполовину еврейке, ей удалось стать невидимой и избежать террора и войны. Она жила в Испании, пока после победы Франко ей не пришлось вернуться в Германию. Здесь она поселилась недалеко от Ландвера, но ее дом разбомбили англичане. Худощавая ожесточенная женщина, потерявшая все имущество во время бомбежки Гамбурга, а веру и надежду – при бомбежке Герники».

«Дело в том, что в Германии есть большая группа честных антифашистов, и сейчас именно они, а не пособники нацизма, самые разочарованные, побежденные и бездомные: разочарованные – потому что освобождение стало не таким радикальным, как они себе это представляли, бездомные – потому что не хотят присоединяться ни к немецкому недовольному ропоту, в котором им слышится слишком много скрытого нацизма, ни к политике союзников, снисходительность которых по отношению к бывшим нацистам вызывает у них отторжение, и наконец – побежденные, потому что они сомневаются, что, будучи немцами, внесли хоть какой-то вклад в окончательную победу союзников, но в то же время они не так твердо убеждены в том, что как антифашисты не внесли свою лепту в поражение Германии. Они обрекли себя на полную пассивность, потому что любая активность означает сотрудничество с сомнительными элементами, которых они научились ненавидеть за двенадцать лет гонений.
Эти люди – самые прекрасные из всех руин Германии, но пока столь же непригодные для жизни, как и развалины домов между станциями Хассельброк и Ландвер, где влажные осенние сумерки пряно и горько пахнут потухшими пожарами».

Пожалуй, пока больше не буду цитировать.

BY Бес Стыда