Коммуникации — суперсубъективная сущность. Серьёзно, сколько бы им ни пытались придать наукообразности, эксперты всего мира так и не могут сойтись даже в определении базовых понятий. Вот давайте подумаем, у чего вообще в коммуникациях есть чёткие, единые определения?
PR? Ну не смешите. Стейкхолдеры? Ага, конечно. Public Affairs? Тут вообще «туман войны».
Ближе всего, мне кажется, к точным определениям подобрались финансисты, которые работают с понятием “goodwill” и даже научились его рассчитывать по формулам. Я помню, как лет десять назад меня «приземлил» научрук при попытке переработать мой гуманитарный диплом в кандидатский диссер по экономике с акцентом на роль коммуникаций. До сих пор думаю как-нибудь вернуться к этому снаряду.
Но речь не об этом. Я в общем-то подводил к тому, что определений PR — сотни, большая часть из них очень громоздкие и напоминают что-то, как написал бы Олег Дивов, «зловещее, железное, похожее на штурмовик». В реальной работе такую штуку применить сложно, поэтому я для себя выработал вот такое определение:
PR — делать так, чтобы о нас хорошо думали, писали и говорили.
Коммуникации — суперсубъективная сущность. Серьёзно, сколько бы им ни пытались придать наукообразности, эксперты всего мира так и не могут сойтись даже в определении базовых понятий. Вот давайте подумаем, у чего вообще в коммуникациях есть чёткие, единые определения?
PR? Ну не смешите. Стейкхолдеры? Ага, конечно. Public Affairs? Тут вообще «туман войны».
Ближе всего, мне кажется, к точным определениям подобрались финансисты, которые работают с понятием “goodwill” и даже научились его рассчитывать по формулам. Я помню, как лет десять назад меня «приземлил» научрук при попытке переработать мой гуманитарный диплом в кандидатский диссер по экономике с акцентом на роль коммуникаций. До сих пор думаю как-нибудь вернуться к этому снаряду.
Но речь не об этом. Я в общем-то подводил к тому, что определений PR — сотни, большая часть из них очень громоздкие и напоминают что-то, как написал бы Олег Дивов, «зловещее, железное, похожее на штурмовик». В реальной работе такую штуку применить сложно, поэтому я для себя выработал вот такое определение:
PR — делать так, чтобы о нас хорошо думали, писали и говорили.
И пока так и не нашёл ему опровержений.
#матчасть
BY ЯР о PR
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Anastasia Vlasova/Getty Images Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said.
from de
